Читаем без скачивания Одно темное окно - Рейчел Гиллиг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«У тебя так мало времени, Элспет».
«Что это вообще значит?»
Но он исчез – отступил в глубины моего сознания.
Элм и его красный свет ждали меня у подножия лестницы.
Увидев меня, он прищурился.
– Что не так?
– Ничего, – сказала я, касаясь волос. – Почему спрашиваешь?
– Ты выглядишь… обеспокоенной.
– Плохо спала.
– Разлука с капитаном мешает отдыху?
Когда я проигнорировала его, принц улыбнулся, без привычной угрюмости его лицо завораживало.
– Готова чествовать своих сестер? – спросил он.
– Сводных сестер.
Минула целая неделя с тех пор, как Рэйвин, Джеспир и Элм покинули замок Ю вместе с Эмори. Король, разгневанный известием о неуместном поведении дестриэров в разгар Рыночного дня, задержал стражу в Стоуне, чтобы «сгладить их раздор», как говорилось в письме Джеспир.
Это означало, что король просто сломит их дух патрулированием от рассвета до заката и изнурительными тренировками.
Я пыталась сохранять улыбку для Моретты и Фенира, чьи лица омрачились после отъезда Эмори, но быстро поняла, что для них не имеет значения, улыбаюсь я или нет.
На четвертый день Моретта получила записку от моего отца с приглашением меня и семьи Ю в дом Спиндлов на праздник, которого, как и многих других событий в его особняке, мне удавалось избегать последние несколько лет.
День именин Наи и Димии.
Но в этот раз все было иначе. На этот раз я буду присутствовать на празднике вместе с капитаном дестриэров, Джеспир Ю и принцем. В этот раз я пройдусь по залам дома Спиндлов с ясной целью. И не струшу под взглядом мачехи.
На этот раз я украду Карту Колодца у отца.
Моретта и Фенир присоединились к нам у дверей, их руки были теплыми, когда они обнимали меня.
– Мы скоро прибудем, – сказал Фенир. Он похлопал Элма по спине. – Рэйвин и Джеспир?
– Заканчивают с дестриэрами. Они встретят нас у ворот.
Я попрощалась и вышла вслед за Элмом из замка Ю, минуя скульптурную композицию. Над нами темнело осеннее небо. Надвигалась гроза. Я чувствовала это сломанным запястьем, льняная повязка набухала под черным рукавом.
Вороны каркали на тисах, подавая предупреждение, которого я еще не понимала.
– Как Эмори? – спросила я, когда мы достигли ворот.
– Слаб, – ответил Элм. – Король недоволен его поездкой домой. – Он слегка улыбнулся. – Как и не в восторге от того, что зараженный ребенок сбежал, а на дестриэра напали. Линден сможет похвастаться впечатляющими шрамами, когда встанет на ноги.
Я вздрогнула, мой желудок сжался.
Как только мы вышли на улицу, Элм понизил голос.
– Но мой отец обезумел. Он одержим идеей найти Карту Двух Ольх к Солнцестоянию. Только вот понятия не имеет, где искать.
– Зеленого берегись. Будь осторожен в лесах, – произнесла я не совсем своим голосом. – Сторонись песни леса, что таится в рукавах. Если с тропы сойдешь… Благословение и гнев на себя навлечешь. Сторонись песни леса, что таится в рукавах.
Элм оглянулся на меня через плечо.
– Недавно читала «Старую Книгу Ольх»?
Нет. Я вообще не собиралась ничего говорить.
В темноте клацанье когтей Кошмара отбивало медленный, зловещий ритм. Я стиснула зубы, чтобы не сказать ничего лишнего, мои мысли вернулись к темной комнате и могиле под ней.
Элм, приняв мое молчание за тревогу, сказал:
– Всего две карты, Спиндл. Скоро будешь иметь удовольствие свободно ходить по этим улицам. – Он скорчил гримасу. – А я скоро с превеликой радостью избавлю Бландер от целителя Ориса Уиллоу.
Мы не первыми прибыли к дому Спиндлов. Факелы были зажжены, и у ворот собралась толпа, голоса которой, как дым, неслись по улице.
Стражники выстроились в ряд, чтобы открыть ворота, каждый облачен в красный плащ. Рядом с одним мы нашли Джеспир, а по другую сторону, прислонившись к каменной стене, словно он хозяин этого места, стоял Рэйвин Ю.
Мое сердце затрепетало в груди, словно билось на темных, мощных крыльях. Капитан был свежевыбрит, черные волосы зачесаны назад. Но он выглядел измотанным – более измотанным, чем я когда-либо видела. Круги под его серыми глазами стали такими темными, что могли бы сойти за синяки. На костяшках пальцев засохли струпья, а на нижней губе виднелась трещина.
Поймав мой взгляд, он оттолкнулся от стены, уверенно пробираясь сквозь толпу. Его губы изогнулись, когда он потянулся ко мне: одной рукой нашел мою талию, другой – щеку. Когда он наклонился, несколько прядей темных волос упали ему на лоб.
– Элспет, – произнес Рэйвин, целуя меня в губы.
Я откинула его волосы с лица и оглядела с ног до головы.
– Черный вам идет, капитан, – сказала я. – Не хватает только маски.
Рэйвин улыбнулся почти по-мальчишески.
– Могу сказать то же и о вас, мисс Спиндл.
Я провела пальцем по почти зажившей трещинке на его нижней губе.
– Что случилось?
– Тренировки, – ответил он, пожав плечами. – Не отдыхал с Рыночного дня.
Джеспир присоединилась к нам, ее глаза излучали тепло.
– Все готовы?
– Да, святые деревья, готовы, – со стоном сказал Элм. – Все, что угодно, лишь бы они перестали шептаться.
Когда стражники открыли ворота, мы вошли во двор: бересклет в центре окружали золотые фонари, с ветвей свисали красные ленты. Рэйвин обнял меня за плечи, и мы вчетвером вместе с остальными ждали, пока во двор заходили гости моего отца.
Когда гонг пробил шесть, все взгляды обратились к массивным дверям дома семьи Спиндл, которые сейчас открывались.
Раздались аплодисменты. Бэлиан, дворецкий отца, объявил по именам папу, мачеху и сводных сестер. Я наблюдала, как они выходят на площадку, открывая дом для гостей. Рука Нериум крепко сжимала ладонь Эрика Спиндла, который не улыбался, застыв в своей привычной строгости. В его кармане не было синего свечения. Где бы он ни хранил Колодец, с собой он карту не носил.
Ная и Димия сделали реверанс, наслаждаясь аплодисментами. Они облачились в красные платья и стояли по обе стороны от родителей, отражая одинаковые улыбки.
Я прислонилась к Рэйвину и не хлопала. Они казались мне незнакомками – молодыми, эффектными незнакомками. Годами я ходила по тем же коридорам, что и Ная с Димией, ела ту же еду, праздновала именины, смотрела на тот же бересклет. Но поветрие все изменило. Мы со сводными сестрами совсем не похожи. Жизнь укрыла их, как жемчужины в бархатном мешочке. А я… Я не сделана из жемчуга.
Я слеплена из соли.
– От близняшек у меня мурашки по коже, – пробормотал Элм себе
