Читаем без скачивания Театр. Том 2 - Пьер Корнель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот кем я за день был, и все это обман,
Затем что и сейчас, пред смертью, как доселе,
Мне не дано понять, кто я на самом деле.
Пульхерия.
Нет, вашей участи моя страшней стократ:
Какие беды вам сегодня ни грозят,
От всех страданий смерть излечит вас с рассветом,
А мне отказано и в утешенье этом…
Но здесь предатель. Тсс!
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Те же и Аминтас.
Аминтас.
Я кровью Фоки смыл
С себя тот грех, что мне приписан вами был.
Ираклий.
Как!
Аминтас.
За изменников напрасно нас считали.
Тирана нет, и вновь владыками вы стали.
Ираклий.
Владыками чего?
Аминтас.
Страны своей родной.
Маркиан.
И это сделано тобою?
Аминтас.
Нет, не мной.
Ираклий.
Кому ж обязаны мы свыше всякой меры?
Аминтас.
Верь иль не верь, а вы в долгу у Экзупера.
Маркиан.
Но мы ж им преданы!
Аминтас.
Как ни смешно сказать,
Он предал вас затем, чтоб верх могли вы взять.
Ираклий.
Но кем же, как не им, подавлено восстанье?
Аминтас.
Его поднять он сам и отдал приказание.
Маркиан.
Но он зачинщиков схватил?
Аминтас.
Лишь для того,
Чтоб пленников, равно как и друзей его,
Которых в заговор вовлек он против Фоки,
В покои допустил к себе тиран жестокий.
Провел с собою нас успешно Экзупер,
И оказались мы сильнее не в пример
Не разобравшейся в обмане дерзком стражи,
А Крисп услужливо за тестем сбегал даже.
Лжепленники, едва явился деспот в зал,
Кинжалы вынули, к расправе дав сигнал,
И гневная толпа тирана окружила,
Но Экзупер на нас прикрикнул что есть силы:
«Прочь! Первым я удар злодею нанесу
И этим честь свою от гибели спасу».
Он жертву поразил. За ним и остальные
Вонзили в деспота клинки свои стальные.
Дух Фока испустил, и тут со всех сторон
Раздался дружный клич: «Ираклия на трон!»
Везде ответили нам крики одобренья,
И стражу взяли в плен мы без сопротивленья:
Из воинов его бесчисленных дружин
С тираном вместе жизнь не отдал ни один.
Пульхерия.
Как мудро Экзупер измыслил способ мести!
Аминтас.
Вот он и сам спешит к вам с Леонтиной вместе.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Те же и Леонтина, Евдокия, Экзупер, толпа заговорщиков.
Ираклий (Леонтине).
Ужели, госпожа, судьба теперь за нас
И правду рассказал Аминтас нам сейчас?
Леонтина.
Я, государь, сама своим ушам не верю.
Все наши чаянья сбылись в столь полной мере…
Ираклий (Экзуперу).
Изменник доблестный! Поторопись обнять
Царевичей, тебе не властных долг отдать.
Экзупер (Ираклию).
Обоих? Нет. Ведь тем, что кровь тирана пролил,
Я одного вознес, другого обездолил.
Маркиан.
Другой, кто б ни был им, не вправе клясть судьбу:
И он, будь Фока жив, лежал бы уж в гробу.
Но что ни говори, душа моя уныла.
Ираклий.
Наверно, кровь твоя в тебе заговорила.
И все-таки впадать в унынье не расчет:
Пульхерия — твоя, коль власть твой друг возьмет.
Раз мертв отец-тиран, брак сына с ней возможен.
(Леонтине.)
Всем спорам должен быть тобой конец положен.
Леонтина.
Поверите ли вы одним моим словам?
Маркиан.
Но кто же, как не ты, даст ключ к разгадке нам?
Леонтина.
Нет, чтоб сомнения в вас не могли родиться,
Не я отвечу вам — сама императрица.
(Протягивает Пульхерии письмо.)
Ты почерк узнаешь? Послание прочти
И кто твой брат, кто муж, обоим возвести.
Письмо мне мать твоя вручила, угасая.
Пульхерия.
Святые письмена с тоской я лобызаю.
Леонтина.
Услышать от нее вам суждено судьбой,
Кто вы, царевичи.
Ираклий (Евдокии).
Что б ни было, я — твой.
Пульхерия (читает письмо Константины).
«В несчастье принесла мне счастье Леонтина.
Дитя свое отдав за сына моего;
Дошла она затем бесстрашно до того,
Что подменила им и деспотова сына.
Кто небылицею мнит подвиг столь великий,
Пусть знает: дважды был обманут наш тиран.
Леонтием теперь зовется Маркиан,
Лже-маркиана же родил на свет Маврикий.
Константина».
(Ираклию.)
Как! Ты мой брат?
Ираклий (Пульхерии)
Теперь все ясно наконец,
И вскоре ты пойдешь с любимым под венец.
Леонтина (Ираклию).
Ты знал достаточно, чтоб не возлечь с сестрою,
Но знал не все — не то простился б с головою.
(Маркиану.)
Царевич! Мне в вину не ставь мои дела:
Лишь долгом я на них подвигнута была.
Маркиан.
Я радость общую делю, не прекословя,
Но подавить в себе не властен голос крови.
Хотя любви тиран не заслужил отнюдь,
Сын об отце тайком не может не вздохнуть:
Не разрывают вдруг тех уз, что нас связали.
Ираклий.
Будь, чтобы их забыть, Леонтием и дале!
