Читаем без скачивания "Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17 (СИ) - Марков-Бабкин Владимир

— Я, Борис, тебя вечером встретить ожидал. Впрочем, даже не знаю, как тебя правильно назвать? Ваше Преподобие?

— События ускоряются, Михаил Владимирович. Надо будет работать уже с колёс. В части же обращения, по мне так лучше, как прежде. А если будете у нас в церкви Рождества Пресвятой Богородицы — то Ваше Благословение. Я всего лишь ипоиерей, но по понедельникам весь день помогаю в службах.

То, что Борис получил духовный сан и был здесь пусть и по делам Службы, но как православный клирик, показалось Михаилу рациональным. Понимал он и то, что с учетом специфики работы Пашковскому не могли полноценно доверить ведение обрядов, назначив «младшим священником». Что ж для молодого потомка двух американских архиепископов, точнее одного русского и одного сербского, вполне объяснимый чин и прикрытие. В Штатах ряса открывает те же закрытые для мирян двери, что и сутана или рубашка с белым ошейником — колораткой.

— Рассказывай, — сказал Энель после того как они сели.

— Центр просил уточнить, что английская разведка намерена не допустить подписание срочные торговые сделки президентом Вильсоном. С этой целью они собираются устроить антироссийскую провокацию.

— Это мне ясно. Почему спешка, Борис?

— На прошлой неделе нам стало известно, что резидент английской разведки, Вильям Вайсман, в мае встречался с бывшим здесь с визитом министром Нефти Мексиканской республики, Львом Троцким, и попросил прислать ему «незасвеченного агента». И этот агент уже прибыл в Нью-Йорк.

— Вам известны задание или имя этого агента? — спросил Энель

— Мы знаем кто это, но не имеем сведений зачем он приехал. — продолжил Пашковский.

— Всё что смогли выяснить в этой папке.

Борис достал и протянул Михаилу документ.

Михаил быстро взглянул на тонкое дело «товарища Артёма».

«Так, большевик, но в годы войны жил в Австралии. В Мексике был всего полтора месяца. И... похоже это он заставил этих братьев Анастасиа искать вчера в порту потерянный ножичек…» — перечитывая поданное думал Энель, — «Интересно, но на боевика он точно не похож. Думать надо.»

— Он уже в Вашингтоне?

— Нет, Михаил Владимирович. Но наружка сообщила, что Вайсман в соседнем вагоне. Потому я и поторопился вам на встречу.

— Фото Вайсмана есть?

— Не с собой. Мы торопились. Но я покажу его вам. За мной не следят, а англичанин меня не знает.

— По делу что ещё есть? Ведь твой внезапный визит говорит о крайней спешке?

— Поступили сведения от американских коллег. О них в этой папке.

Вторая папка, на этот раз даже запломбированная сургучом, перекочевала к Скарятину. Он достал швейцарский нож из несессера и разрезал бечеву.

«А печать от военной разведки, значит действительно срочно если включили и этих смежников» — мысленно отметил Энель.

САСШ. ПОЕЗД НЬЮ-ЙОРК— ВАШИНГТОН. 24 июня 1920г.

Вильям Вайсман не любил поездов. Он с превеликим удовольствием воспользовался бы сейчас пароходом или яхтой. Но в первом случае, с учетом пересадки на автомобиль в Аннаполисе или на тот же поезд в Балтиморе, было добираться дольше, а второй был небезопасен. Поезд однозначно спасал и от шторма, и от торпед, здесь проще было не привлекать лишнего внимания. К тому же, Штаты страна большая и континентальная, как и, будь она неладна, Россия. На маршруте из Нью-Йорка в Сан-Франциско, даже самый обычный поезд здесь уверено обгонял любой из быстроходных лайнеров, бравших «Голубую ленту Атлантики».

Аварии конечно на железных дорогах были, но выжить в них больше шансов, чем на внезапно тонущей яхте. Да и никто на поезд в САСШ не нападёт. Время налетчиков Дикого Запада прошло, хунхузов здесь нет, да и он не та фигура чтобы русские мстили ему за крушение императорского поезда в 1888 году. Тем более, нынешний русский император тогда не пострадал, а он, Вильям Вайсман, в силу такого же, как и у Михаила Романова тогда малолетства причастности к тому крушению не имел.

«Вот вечно какие-то страхи при посадке в поезд мне мнятся!» — подумал Вайсман, — «всё будет хорошо, я часто езжу в Вашингтон, и у русских или кого-либо ещё нет причин обычной поездкой волноваться».

Вильям понимал, что успокаивает себя. После разговора с полковником Хаусом он знал, что на самом верху известно о его новой миссии. Рокфеллеры не возражают, но не исключено, что будут приглядывать. Впрочем, скорее не будут — это для них алиби. И делиться сведениями они пока не станут. Во всяком случае он надеялся, что до «друзей Михаила» цель его визита в ближайшие пять-семь дней не дойдет. Те конечно узнают, но останавливать его будет уже поздно, да и нужно ли им. Во всяком случае слежки за собой он не заметил.

Русские тоже что-то мутят. Но он в курсе почти всех их дел. Пытаясь провести свои «покупку линкоров» и «зерновую сделку» Москва задействовала всех своих чиновников и лоббистов. Всех, кого и ранее знал Вайсман. У них конечно прибавилось средств. Вильям даже завидовал русским коллегам, которым их Казначейство не стало ополовинивать после войны бюджеты, а поступило прямо наоборот. Но и тратились здесь русские не рационально, даже учитывая, что при новом императоре воровать стали в разы меньше. Тратились они в основном на покупку лояльности разных высокопоставленных лиц, что Вайсман и сводил на нет, включая свои связи и наезжая в Вашингтон. Так что на наблюдение и решительные акции у русских тоже достаточно, по его информации, средств не было. В Старом Свете, особенно Европе русские стали неприятно умелы и дерзки. Но здесь, в Америке они брали числом, продолжая работать «по старинке». Эх, была бы у него команда трёхлетней давности! А ещё лучше дали бы ему шифровальщиков как планировали в восемнадцатом… Но сочли, что технических средств достаточно для чтения телеграмм русского посольства. Будто русские не знают этого и других каналов связи не имеют? Что ж, чего нет — того нет. Потому и приходится ему сейчас почти в одиночку крутиться, привлекая списанные другими в отбросы «кадры».

По началу он думал даже недавно осевших в Штатах красных русских привлечь. Лейба Троцкий по старой дружбе сдал ему эвакуировавшуюся из России социалистическую «Боевую организацию». Но Вайсман к её приезду отношения не имел, на жаловании они были у Интернационала. А действовать через Мехико было долго и для британских друзей в руководстве Коминтерна небезопасно. Он всё же запросил от Лайбы Давидовича, не связанного с михайловской Россией и Мексикой большевичка, и как ему сообщили, тот неплохо показал себя в стычке с итальянцами. Для отведенной роли агнца он вполне годился.

А вот на остальные роли пришлось через курирующего их Клайна приглашать уже галицийских стрельцов. Они предпочитали называть себя украинскими, но это дела не меняло. Россию они не любили искренне, но для всех здесь были «русскими». Более того: и по документам они были подданными Российской империи добровольно эмигрировавшими в Соединённые Штаты уже при императоре Михаиле II… Это нисколько не перечеркивалось тем фактом, что они воевали против России. Тем более что в новых биографиях бывших сечевиков, сменивших фамилии, этого факта не значилось. Вильяму же они были ценны именно как «русские» стрелявшие в русских. Само наличие таковых радовало его сердце.

Важно сейчас, однако, не только это. Реальный боевой опыт делал их незаменимыми в предстоящем деле. Обходятся их содержание для MI-1 дешево, потому даже ужавшись в старые апартаменты на Уайтхол-корт два в Лондоне Секретная служба Его величества продолжает их кормить. Бывшие сечевые стрельцы стараются не проявлять в Америке инициативы, боясь раскрыться и быть выданными России. Конечно, грызлись они меж собой за перепадающие им крохи, но хозяина слушались. В общем, идеальные исполнители, которые во всех смыслах «Старушке Англии» не дороги. Если же что пойдет не так, то увидев физиономии этих «коновальцев» и «степанив», кто скажет, что «это британцы»? Лондон будет не причем, как и с налетом хунхузов на «Дальневосточный экспресс», или крушением в России Императорского поезда…