Читаем без скачивания История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 2 - Луи Адольф Тьер

Постановив такой простой способ организации корпусов, оставалось обеспечить средства их комплектования. Вот как Наполеон намеревался их получить.

По состоянию на 20 марта 1815 года под знаменами находилось 180 тысяч человек. В полугодичном отпуске числилось еще 50 тысяч, которые могли по первому зову довести общий состав войск до 230 тысяч человек. Этого было мало, однако и этой цифры удалось добиться лишь вследствие вооружений, затребованных Талейраном у Людовика XVIII. К счастью, Франция обладала гораздо более значительными силами – речь идет о вернувшихся и оставленных дома солдатах.

После отречения Наполеона во Франции и во всей Европе находилось следующее количество французских солдат всех родов войск. Во время кампании 1814 года Наполеон имел под своим прямым командованием 65 тысяч человек, Мезон – 15 тысяч, Сульт – 36 тысяч, Декан – 4 тысячи, Сюше – 12, а Ожеро – 28 тысяч, что составляло в целом 160 тысяч солдат действующей армии. Крепости внутри страны располагали 95 тысячами человек, что доводило действительный состав армии почти до 255 тысяч. Оставались 24 тысячи человек в гарнизонах Каталонии, 30 тысяч – в гарнизонах Пьемонта и Италии, более 32 тысяч, защищавших Эч под началом принца Евгения и приведенных во Францию генералом Гренье. В Магдебурге, Гамбурге и других крепостях Германии находилось 60 тысяч человек, а в крепостях, уступленных соглашением от 23 апреля, таких как Антверпен, Везель, Майнц, – 40 тысяч, что составляло в целом 186 тысяч человек в гарнизонах Испании, Италии, Германии и Бельгии. Из плена в России, Германии и Англии должны были вернуться 130 тысяч, хотя на деле их оказалось больше. Если бы все эти солдаты находились в стране, Франция располагала бы огромными силами, ибо помимо 40 тысяч жандармов, ветеранов и штабов, которые всегда следует причислять к общему действующему составу, в ее распоряжении оказалось бы 600–610 тысяч солдат, не менее половины которых прошли через все войны. Если бы в 1815 году Наполеон мог собрать всех этих людей, Франция оказалась бы непобедима.

После отречения в Фонтенбло, как мы знаем, началось массовое дезертирство. По разным оценкам, дезертировали 170–180 тысяч человек, как из войск, расположенных на территории Франции, так и из возвращавшихся полков. Под знаменами осталось около 420 тысяч человек, но бюджет Реставрации, как мы говорили, не позволял содержать и треть этих войск. От излишков пришлось избавляться самыми разными способами. Двадцать пять тысяч человек, сделавшихся иностранцами вследствие уступок территории, были отосланы восвояси. Посредством ордонанса уволили тех, кто принадлежал к конскрипции 1815 года, отправив по домам еще 46 тысяч. Наконец, окончательно уволили со службы 115 тысяч подданных всех возрастов, как полностью заплативших свой долг родине или получивших более или менее серьезные увечья. Так действительный состав сократился до 230 тысяч человек, но, поскольку при всей его малости на содержание и этих солдат не было денег, военный министр отправил 50 тысяч человек в полугодичный отпуск, что сократило общее число до 180 тысяч.

Таково было состояние наших вооруженных сил на 20 марта 1815 года: 180 тысяч человек под знаменами и 50 тысяч в отпуске; последних можно было без промедления собрать приказом. Поэтому первой мерой и стал призыв отпускников. Однако одно это средство не обеспечивало формирование трех первых боевых батальонов, и тем более не позволяло приступить к комплектованию четвертых и пятых; требовались новые призывы. Наполеон не мог прибегнуть к конскрипции, не пробудив тотчас же в народе самых печальных воспоминаний. Оставалось обратиться к личному составу, вернувшемуся во Францию и рассеянному по всей ее территории. Наилучшей его частью были вернувшиеся пленные, но большинство их уже были под знаменами, ибо других отправляли по домам как раз для того, чтобы освободить для них место. Невозможно было обратиться ни к окончательно уволенным 115 тысячам, ибо теперь они были полностью освобождены от военной службы, ни к тем, кого отпустили как иностранцев, ибо они покинули территорию страны. В результате, оставалось обратиться к бывшим дезертирам и, в качестве последнего ресурса, – к конскриптам 1815 года. Дабы не пришлось наказывать дезертиров, их в свое время объявили пребывающими в отпуске без содержания, и теперь можно было законно призвать их обратно под знамена. Из 160 тысяч человек, оставшихся подданными Франции, Наполеон надеялся набрать половину, что могло довести действительный состав до 300 тысяч с лишним человек. Но и этого было недостаточно, и приходилось обязательно прибегнуть к конскрипции 1815 года. Эта конскрипция была проведена в 1814 году декретом, не отмененным впоследствии никаким актом. Поэтому было позволительно воспользоваться ею, добившись соответствующего решения Государственного совета. Учитывая недостаток времени и скверный настрой некоторых провинций, Наполеон предполагал собрать не более 100 тысяч человек, что доводило состав армии до 400 тысяч.

Подобная армия могла противостоять коалиции только при условии освобождения от охраны крепостей. С этой целью Наполеон задумал использовать Национальную гвардию, объявив набор только способных к службе людей и только в патриотически настроенных провинциях. В законах имелось положение, позволявшее делать подобный отбор. Формируя отдельные элитные гренадерские и егерские роты, местные власти зачисляли в них только молодых и здоровых людей, склонных к воинской службе и даже порой уже служивших, не женатых и не единственных кормильцев в семье. Так уже поступали в 1814 году и в Фер-Шампенуазе получили пример того, на что способны элитные национальные гвардейцы. Правильно подобранные призывные комитеты могли легко сформировать из бывших военных и граждан, преисполненных пылких чувств, батальоны по 500–600 человек, годных для службы. Наличие значительного количества офицеров на половинном жалованье также облегчало формирование этих батальонов. Наполеон подсчитал, что если призывать только из приграничных провинций, доведенных до отчаяния последним вторжением и соседствовавших с крепостями, которые следовало оборонять, можно с легкостью получить 400 батальонов по 500 человек, в целом – 200 тысяч солдат. Нетрудно будет убедить лотарингцев защищать Тьонвиль, Нанси и Мец, эльзасцев – Страсбург, жителей Франш-Конте – Безансон, дофинцев – Гренобль, Амбрен и Бриансон, ограничившись для начала Арденнами, Шампанью, Бургундией, Лотарингией, Эльзасом, Франш-Конте, Лионне́. Помимо того что заброшенные в крепости солдаты формировали превосходные гарнизоны, они в крайнем случае могли составить и резервные дивизии, способные помочь действующей армии.

Таким образом, Франция была все-таки в состоянии выставить против Европы 600 тысяч солдат, в том числе 400 тысяч в действующих войсках и 200 тысяч в гарнизонах. Этих сил было довольно даже для самой кровопролитной кампании, а если первая кампания окажется удачной, коалиция, вероятно, не приступит ко второй, и тогда, не выказывая излишней