Читаем без скачивания Дом Виндзоров: Правда и вымысел о жизни королевской семьи - Тина Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Скорость, с которой Меган избавлялась от неугодных, вскоре стала предметом для шуток. И карма не заставила себя ждать, на этот раз в лице брата и сестры. Саманта, которой было тогда пятьдесят три, жила во Флориде, Тому-младшему, поселившемуся в Орегоне, исполнился пятьдесят один. Они всегда были людьми ненадежными и стесненными в средствах. Саманта еще в ноябре 2016 года, до помолвки, называла Меган «себялюбивой и эгоистичной», а неразумное замечание Гарри (тот в эфире радиошоу Today на BBC Radio 4 сказал, что королевская семья стала для его избранницы «той самой семьей, которой у нее никогда не было») снова распалило ее. Заявление принца звучало очень смело, учитывая, как подробно он всегда рассказывал о собственных тяготах, пережитых из-за нежелания оставаться в клетке королевского протокола. Отношения у Марклов и правда были сложными, они вечно ссорились и презирали друг друга, никоим образом не дотягивая до идеальной семьи из ситкома «Предоставьте это Биверу». Но если бы им довелось состязаться в неблагополучии с королевской семьей, победителя пришлось бы выбирать с помощью жребия.
Американцы куда больше британцев склонны отказываться от сложных или неудобных членов семьи, однако люди более опытные посоветовали бы Меган стиснуть зубы и принять Саманту и Тома с распростертыми объятиями во имя создания правильного образа в СМИ. «У каждого в семье найдется паршивая овца, верно? – сказала мне леди Гленконнер. – Вполне очевидно, что их стоит собрать в одном загоне, привлечь на свою сторону, пригласить и потом где-то оставить». Легко представить, что Кэрол Миддлтон в подобной ситуации посадила бы весь враждующий клан в первый класс, купила им билеты на скачки и сопроводила на лучшую экскурсию по Лондону в ожидании знаменательного дня. Меган сознательно решила этого не делать. Она не только была невестой, но и старалась создать определенный образ, поэтому скамьи в часовне Святого Георгия должны были заполнять знаменитые, красивые и влиятельные люди.
Обнаружив, что в общей картине им досталась эпизодическая роль злых родственников Золушки, Саманта и Том-младший принялись с удвоенной силой поливать Меган грязью в желтой прессе, которая охотно внимала их словам. В интервью Daily Mirror Том проболтался, что отказ Меган пригласить их разрушил семью. Саманта поддержала его залпом разъяренных постов в Twitter: «Пора повзрослеть… Все эти разговоры о человеколюбии ничего не стоят, раз Мег игнорирует Марклов».
Самым несуразным во всем этом семейном параде было опубликованное в In Touch открытое письмо Тома, которое тот написал принцу Гарри. По его словам, было «еще не поздно осознать, что это величайшая ошибка в истории королевских браков». Далее он отчеканил, что Меган «искушенная, мелочная, себялюбивая женщина»: «Она выставит на посмешище и вас, и все наследие королевской семьи. Более того, она даже не пригласила на свадьбу членов своей семьи – зато позвала совершенно незнакомых людей. Кто вообще так делает?»
Меган позвонила отцу, задыхаясь от ярости, и попросила его унять Саманту и Тома-младшего. «Она начинала на меня злиться, – рассказывал мне Томас Маркл. – Все повторяла, что я должен был им запретить, но я не знаю родителей, которым удалось бы запретить что-то пятидесятилетним детям. Мне не нравится ни то, что сказал мой сын, ни то, почему он это сделал. Винить в публикации нужно не столько его, сколько двух репортеров, приехавших в Орегон и каждый вечер водивших его в бар. Каждый вечер – в буквальном смысле. Они подначивали его, а потом писали материал».
Довольно дурной поступок.
«Хотите послушать о дурных поступках репортеров? – переспросил Том Маркл. – Это надолго».
III
Отца Меган Маркл большинство людей считает достойным сожаления и охочим до денег неудачником. Перед свадьбой он заставлял дочь краснеть из-за истории с его собственными поддельными фотографиями, а потом, словно не удовлетворившись этим, намеренно проигнорировал ее в самый знаменательный день жизни на глазах королевской семьи и всего мира, предварительно помучив размышлениями, явится ли он на церемонию.
Том Маркл и правда человек сложный, упрямый и гордый – оказавшись на дне ямы, он продолжил копать дальше. Пятьдесят лет проработав день и ночь над производством сериалов и решив, наконец, пожить для себя, он обнаружил: пенсия у него вовсе не так велика, как хотелось бы. Подозреваю, теперь он просто хочет, чтобы все от него отвязались.
И все же отец Меган до сих пор злится на Гарри, который не удосужился приехать к нему в гости лично, прежде чем попросить руки его дочери по телефону. Скорее всего, Меган слишком стеснялась отцовского прошлого, чтобы лично представить его своему бойфренду королевской крови, однако сам Том эту версию признавать отказывается. «Смущаться из-за чего-то или нет – личный выбор каждого, – сказала мне Венди Риш, бывшая начальница Тома и исполнительный продюсер «Главного госпиталя». – Нельзя перекладывать ответственность за это на другого человека». То, что Дории – его бывшей жене, живущей в Лос-Анджелесе, – о помолвке от лица Дворца официально сообщили явившиеся на порог двое представителей британского консульства, тоже не улучшило его настроения. К нему, отцу невесты, отнеслись как к человеку второго сорта.
Когда журналисты со всего мира прибыли в Розарито в поисках грязных слухов, Том понял: сложившаяся ситуация крайне его раздражает. Призывы Гарри не разговаривать с ними, по мнению отца Меган, не имели ничего общего с реальностью: то, что легко для живущего во дворце принца, куда сложнее для обитателя маленького мексиканского городка, который покупает продукты и сидит в прачечной самообслуживания, ожидая окончания стирки.
«Они оккупировали дома справа и слева от моего, – рассказывал Маркл. – Стоило выйти на улицу, меня тут же фотографировали. Я не мог сесть в машину или выйти из нее, не мог высунуть нос из дома. Меня преследовали по пути в центр города. Когда я шел стричься, меня фотографировали. В итоге я начал выходить только в полночь или в час ночи, чтобы съездить к банкомату и что-то купить». Таблоиды наполнились оскорбительными снимками Тома: он покупал пиво в банках и лекарство от метеоризма. Пресса представляла его неопрятным безработным, в то время как сам он видел себя успешным когда-то режиссером по свету, наслаждающимся заслуженным отдыхом. «Все, кто работал с Томми над "Главным госпиталем", были в ужасе от того, каким этого человека выставляли СМИ», – рассказал мне один из членов команды.
Желание избавиться от навязанного ему неприглядного образа привело Тома прямо в сети Джеффа Райнера, одного из основателей лос-анджелесского агентства, занимавшегося сбором слухов и фотографий знаменитостей. Райнер предложил Тому постановочную съемку: камера зафиксирует, как с него снимают мерки для парадного костюма, как он поднимает штангу в спортзале, чтобы вернуться к прежней форме, и как листает экземпляр «Иллюстрированного атласа Британии» (Images of Britain). Саманта продемонстрировала потрясающее сочетание плохой интуиции и отсутствия здравомыслия, сочтя это отличной идеей. На ее решение повлияло и то, что Райнер предложил ей долю в итоговом заработке (который составил около 100 000 фунтов). Конечно же, она посоветовала отцу согласиться. В этой череде постановочных снимков одним из самых трогательных оказался тот, на котором Том в интернет-кафе склоняется над компьютером, почти заслоняя экран широкой спиной и листая фотографии с помолвки Гарри и Меган. Он не знал тогда, что выглядит как воплощенная печаль человека, вынужденного наблюдать за тем, как его дочь выходит в недосягаемую для него лигу.
Обман раскрылся, когда газета The Mail on Sunday опубликовала видеоматериал, подтверждающий участие Тома в подлоге. Для большего эффекта эту запись сделали достоянием общественности за неделю до свадьбы. «Портной» – выглядит он лет на четырнадцать – оказался продавцом минимаркета (молодому человеку заплатили 15 долларов за то, чтобы он «снял мерки» с Тома). А «спортзал», снятый с другого ракурса, оказался холмом на пустыре, покрытом старыми матрасами и шинами.
«Мне казалось, я поступаю правильно, – мрачно сказал мне Том Маркл. – Очевидно, я был неправ. Все это оказалось ошибкой».
Трудно
