Читаем без скачивания Порох, деньги и красного бокал - Эрик Поладов

— Да ничего. Я весь твой.

— Слушай, у меня к тебе разговор.

— Да-да. Говори. Я слушаю.

В трубке затянулось безмолвие, которое сменяло лишь глухое шипение линии связи. Через несколько секунд Массимо продолжил:

— А мы можем пообщаться у тебя?

— Сейчас?

— Да. Хорхе оставил машину у моего дома. Ключи тоже у меня. Сказал, он там куда-то с родителями уезжает. До конца месяца их не будет. Так что могу зарулить к тебе прямо сейчас.

Без промедлений Пабло ответил:

— По рукам.

— Тогда давай. Буду через пять минут.

Массимо повесил трубку и вышел из кабинки таксофона, что стояла через дорогу от дома. Он и не задумывался о том, чтобы позвонить из дома. Почему-то его всё время тянет на улицу. Даже такая мелочь как звонок другу заставляет его сделать выбор в пользу уличного телефона, лишь бы появился повод выйти из дома.

Он сел за руль и словно по часикам стоял у дверей съёмной квартиры Пабло через пять минут. Они разместились на кухне. Ввиду того, насколько оживлённо Массимо заводил разговор, а также того, что являлось предметом обсуждения, Пабло решил, что сон подождёт и сварил им по чашке кофе.

Гущи на дне чашки почти загустели. Пабло окончательно проснулся и уже целиком затянулся в процесс:

— При таком раскладе нужно открутить номера. Тогда нас хрен кто найдёт. Таких «фордов» по всему городу пруд пруди.

— Да. Это мысль. Но снимать и возвращать на бампера надо в таком месте, где нет никого.

— Само собой.

Массимо потирал пальцем губы и продолжил:

— Так, что ещё? У тебя есть какие-нибудь перчатки?

— У меня нету. Но можно найти круглосуточную аптеку и купить резиновые.

— Супер.

Прождав несколько секунд, Массимо решительно произнёс:

— Ну что, тогда бери лом, ранец и погнали.

Пабло отправился в спальню. Там он оттиснул от стены небольшой кусок гипсокартона, за которым лежали пистолет, коробка патронов сорок пятого калибра, ранец, перочинный нож и лом. Он проверил магазин, после чего вернул его обратно в пистолет, который засунул за пояс своих джинсов. Около двадцати патронов Пабло положил себе в карман, и ещё штук двадцать передал Массимо. Ранец и лом Пабло взял на руки, после чего оба поспешили к выходу.

Массимо имел при себе пистолет, нож и кое-что из одежды для дела.

По пути они заехали в аптеку. Через несколько километров они достигли развязки, на которой выбрали ту дорогу, что вела к туннелю протяжённостью в полтора километра. Массимо притормозил где-то в середине туннеля. Каждый вышел с отвёрткой в руке. Массимо скручивал номер на переднем бампере, а Пабло занимался задним. После полуночи были тихо и за те несколько минут, на которые Массимо с Пабло застряли в туннеле, ни одной машины на этом участке так и не показалось.

После того, как автомобиль превратился в анонимного призрака, Массимо развернул машину, возвращаясь к развязке. Там он скорректировал маршрут на восток.

Через пятнадцать минут они подъезжали к самому центру города. Казино, торговые центры, отели, ночные клубы, рестораны — центр города сверкал. Повсюду светились красочные вывески публичных заведений. Дороги выглядели оживлёнными, а на тротуарах и перед зданиями яблоку негде было упасть. Жизнь здесь кипела и плескалась в океане порошка, алкоголя и секса. Отовсюду исходил запах разврата и искушения перед порочными утехами. По ночам эта часть города становилась золотой жилой для таксистов и наркодилеров. Куда не посмотри, везде маячат невменяемые, обдолбанные в хлам алконавты и наркоманы, которые не в состоянии самостоятельно доковылять до дома или отеля.

Массимо с Пабло проехали мимо основной гущи заведений. Они приближались к менее шумному кварталу. Массимо остановился вблизи невысокого одноэтажного здания. Над входом светилась красочная вывеска, на которой было написано: «ТАЙСКИЙ МАССАЖ», — а чуть ниже рекламный слоган: «расслабляем 24 часа в сутки».

Их лица прикрывали зимние шапки, а глаза прятались за широкими солнцезащитными очками. Они отошли в сторону и, прижавшись к витрине соседнего супермаркета (который к тому времени был уже закрыт), подкрались к парадной двери.

Их внезапное появление заставило охранника сохранить своё сидячее положение. Пабло несколько раз стукнул указательным пальцем по своему пистолету, а затем сделал несколько движений ладонью в свою сторону, требуя от охранника аккуратно достать оружие. Охранник, тридцатитрёхлетний брюнет крепкого телосложения, осторожно достал из-за пояса брюк короткоствольный револьвер и протянул перед собой, держа рукоятью вперёд. Пабло указал на пол. Охранник опустил ствол на паркет, после чего толкнул подошвой в направлении незнакомца в очках. Пабло временно опустил лом, взял револьвер, сдвинул барабан и высыпал патроны на пол. Затем он приказал охраннику лечь на пол и сложить руки на затылке.

Массимо тем временем стоял перед кассиром — девушкой лет двадцати семи — и очень деликатно, приставив затвор к своим губам, жестом попросил не издавать ни звука. Он протянул ранец, куда девушка начала складывать всю выручку. Она управилась менее чем за десять секунд.

Массимо принимал сумку из рук кассира, когда из-за угла коридора показался мужчина. Он был невысокого роста, худощавый, короткостриженый, седоволосый и безумно довольный. Впрочем, улыбка стёрлась с его лица, когда перед ним нарисовались два человека с пистолетами. Он рефлекторно выставил перед собой открытые руки, исказив лицо внезапно возникшей гримасой боли, которую причинял артрит. Массимо оглянул внешний вид посетителя: дорогой деловой костюм, шёлковый галстук, свежие отдающие блеском туфли, «тиссо» на запястье, увесистая золотая цепь. Это был определённо толстосум. Такой много не потеряет, если раскошелится на потерю бумажника. Он отдал его ещё до того, как такая мысль пришла в голову Массимо с Пабло.

Они попятились к выходу. Выйдя за порог, Пабло бросил пустой револьвер на цветочную клумбу перед зданием, после чего просунул лом через дверные ручки. Они помчались в сторону от здания. «Форд» был припаркован в двадцати метрах.

Раздалась череда звуков.

ХЛОП! — одна дверь.

ХЛОП! — вторая дверь.

Шёпот заработавшего двигателя, который начал перерастать в гул, утихающий с каждой секундой и каждым метром пути.

До Массимо как-то дошли слухи об этом заведении. Массажем они занимались лишь на бумаге. Хотя… как сказать. То, что они делали, тоже является своего рода массажем. Эрогенных зон.

Массимо рассчитывал выносить лишь то заведение, которое занималось чем-нибудь противозаконным. Как минимум, в полиции никто не станет заниматься их поисками. Этого не может случиться по определению. Кто станет выдавать блюстителям закона свою нелегальную деятельность, и только ради возвращения суточной выручки? А мусора, какими бы они продажными не были, не станут разыскивать тех, кто наказал владельцев незаконного бизнеса. За раскрытие такого дела к награде не приставят.

Воодушевлённые тем, насколько легко, не проронив