Читаем без скачивания И все-таки она плоская! Удивительная наука о том, как меняются убеждения, верования и мнения - Дэвид Макрейни

«Интересно», – восторженно сказал он и повернулся, чтобы оценить реакцию своего коллеги, что сидел слева от меня, когнитивиста Майкла Карловича. Карлович отложил фотографию с зелеными яйцами, которую все это время держал в руках, поднял глаза и улыбнулся. Он объяснил, что вполне нормально, если ничего не приходит в голову. Вот почему они были так взволнованы, когда впервые подумали о кроксах. По их словам, если добавить к ним носки и найти нужное освещение, эти два предмета становятся единым «перцептивно неоднозначным цветовым объектом», который они месяцами надеялись найти, когда пытались добраться до сути нейробиологической загадки, чуть не взорвавшей Интернет несколько лет назад. Вы, возможно, даже знакомы с ней – это то самое «Платье».

* * *

Я приехал в Нью-Йорк специально, чтобы встретиться с Паскалем и Карловичем. Если я хотел понять, почему факты, изменившие мнение Чарли Вейча, не изменили мнение других труферов, мне нужно было сначала выяснить, как с точки зрения науки происходит изменение мнения. Казалось, этот вопрос неразрывно связан с другим: что на самом деле меняется, когда мы говорим, что мнение изменилось? Оба этих вопроса были частью еще большего вопроса: как вообще формируется то, что мы называем мнением? То есть как наше понимание мира запечатлевается в мозгу? Поэтому я решил отойти на шаг назад – а точнее, на несколько тысяч шагов назад – чтобы узнать, что при всем этом происходит с нейронами.

Перед поездкой в Нью-Йорк я задал эти вопросы в разных формулировках нескольким ученым. В ответ они меня предостерегли – мол, слишком рискованно ступать на такую опасную территорию, ведь этот вопрос пока еще не изучен как следует ни социальными науками, ни науками о мозге. Вопрос о том, как мы формируем мнение, а затем меняем или не меняем его, упирается в другую обширную проблему: «Какова природа самого сознания?» Возможно, на этот вопрос вообще нет ответа, по крайней мере пока. Он выходит за рамки нашего нынешнего научного понимания, и в нашем языке даже нет слов, чтобы сформулировать внятное объяснение. Как бы то ни было, но я присоединился к текущему исследованию, в котором недавно наметились успехи.

Сначала я поговорил с Дэвидом Иглманом, изучающим пластичность мозга и сознание, а затем решил найти нейробиолога, который ответил бы на вопрос, почему в современном мире большое количество людей коренным образом расходятся во мнении в отношении несомненных фактов. Паскаль с помощью Карловича волею случая стал экспертом в этой самой теме, посвятив годы изучению явления, лежащего в основе загадки «Платья» – фотографии, которая стала вирусной в 2015 году после того, как миллионы людей в Интернете разделились на два противоборствующих лагеря, споря о том, где же тут реальность, потому что они буквально не могли сойтись во взглядах.

* * *

Если вы не помните «Платье», то вот вам предыстория. Еще в 2015 году – до Брексита, до Трампа, до македонских интернет-троллей, до теорий заговора QAnon и COVID-19, до фейковых новостей и альтернативных фактов, одна из станций NPR (Национальное Общественное Радио) назвала разногласия по поводу «Платья» «спорами, которые взорвали интернет»[46], а The Washington Post говорила об этом явлении как о «драме, разделившей планету»[47].

«Платье» – мем, вирусная фотография, которая несколько месяцев ходила по социальным сетям. Некоторая часть людей видит на этом фото черно-синее платье, тогда как другие уверены, что оно бело-золотое. Причем, когда вы увидели один из этих вариантов, увидеть другой вам уже не удастся. Если бы не общение в социальных сетях, вы, возможно, никогда бы не узнали, что некоторые люди видят его по-другому. Но когда разные мнения разлетелись по интернету, стало ясно, что для миллионов это платье – другое. И тут началась бурная массовая реакция. Каждый считал, что тот, кто видит другое платье, совершенно точно ошибается или вообще ненормальный. Когда «Платье» начало циркулировать по интернету, осязаемое чувство страха перед тем, что реальность ускользает и теряет определенность, стало таким же вирусным, как и само изображение.

Этот конкретный эпистемологический кризис вошел в нашу жизнь, когда Сесилия Блисдейл, готовясь к свадьбе дочери Грейс, сфотографировала платье за 77 долларов в лондонском торговом центре[48]. Еще не зная, что сделала легендарную фотографию, она отправила ее дочери, спросив, что та думает об этом платье. Увидев фотографию, Грейс и ее будущий муж Кир настолько разошлись во мнениях, что попросили своих друзей разрешить их спор. Вопрос был очень странным: какого цвета платье? Сначала в обсуждение вовлеклись друзья, затем друзья друзей и так далее. Одни видели черное с синим, другие белое с золотым, никто не мог прийти к единому мнению, и все были в замешательстве.

А какой цвет видите вы?

Отсканируйте этот QR-код, чтобы увидеть «Платье» и другие примеры из этой главы.

Неделю спустя музыкант, знакомый с этой семьей, разместил изображение на Tumblr, чтобы проверить, сможет ли мир в целом сойтись во мнении. В итоге замешательством оказалось охвачено еще множество людей. Все более широкие массы спорили о том, что они видят. Через несколько дней «Платье» попало на Buzzfeed, а затем и в остальные социальные сети.

В обсуждение этой загадки то и дело втягивалось так много людей, что страницы социальных сетей просто не загружались. С хэштегом #TheDress выходило 11 000 постов в минуту, а полная статья о меме, опубликованная на сайте журнала Wired, за первые несколько дней набрала 32,8 миллиона уникальных просмотров[49].

Актриса Минди Калинг выступила от лица команды черно-синего платья, опубликовав пост: «ПЛАТЬЕ СИНЕ-ЧЕРНОЕ! ДА ВЫ ИЗДЕВАЕТЕСЬ, ЧТО ЛИ?»[50] Семья Кардашьян выступила за бело-золотую команду, политики присоединялись и к тому, и к другому лагерю, местные новости в городах разных стран мира заканчивали свои программы «Платьем», и какое-то время оно было главным событием поп-культуры. На фоне прочих привлекающих внимание тем эта была самой популярной.

Так многие люди познакомились с явлением, о котором нейробиологи уже давно знали и которое также является основной темой этой главы: та реальность, которую мы воспринимаем, вовсе не является объективным отражением окружающего нас мира. Мир, каким вы его видите и ощущаете, – это только лишь образ внутри вашего черепа, что-то вроде сна наяву. Каждый из нас живет в виртуальном мире бесконечной фантазии и самогенерируемых иллюзий. Это галлюцинация, которая на протяжении всей жизни формируется нашими чувствами и мыслями и постоянно развивается по мере того, как мы благодаря этим чувствам приобретаем новый опыт и связанные с ним новые мысли.