Читаем без скачивания Дочь полка - Дана Перловская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что-то маловато выходит, – распрямил лист Колотыев, – она опять будет говорить о том, что я мало пишу ей.
– Ты написал про Матвея? – чистил рядом винтовку Лурин. – Про наше ночное происшествие?
– Аа! – протянул тот и засмеялся. – Напишу, боюсь листа не хватит!
– Снова Липтенко? – поинтересовался командир.
– Вчера наш Лунатик опять прогуливался, – объяснил Василий. – Не знаю, что ему снилось, но он хотел сожрать свою шапку. Конечно мы его остановили.
– Но вы, как настоящие товарищи, подождали, пока все увидят это зрелище, а затем только отобрали шапку у бедного человека, – сказал Резанцев.
– Товарищ командир… – замялся боец. – Всё же было безопасно. Ну он же не землю ел и не винтовку заряженную держал, хотя в тот раз чудом только всё обошлось.
Александр вспомнил про зеленоглазого худенького солдата с чёрными волосами двадцати пяти лет. Его все сразу прозвали Лунатиком. Бедолага очень часто ходил во сне, а однажды чуть не застрелил бойца, со словами: «Гитлер капут». Хорошо, что неподалёку возвращался с ночной смены Андрей Сувырев и быстро отобрал оружие. С тех пор все опасные предметы на ночь убирались. Сейчас ночной поедатель шапок во всю пытался занять себя делом, он ненавидел свою особенность. Да кому она ещё понравится? Можешь пешим к фрицам уйти, бойцы смеются, но правда помогают не зайти далеко, а наутро узнаёшь, что ночью умывался землёй, чуть не застрелил друга, пытался съесть шапку. Мимо него проходил Егор Фокин:
– Что нос повесил? – спросил тихо он.
– Да так, – махнул рукой Лунатик.
– Зато работоспособность у человека даже ночью! – подбодрил Матвея Резанцев. – Берите пример!
– Родину защищает! – крикнул Лурин. – Фрицы должны быть в ужасе: может тяпнуть посреди ночи! Тогда точно сдаваться придётся!
Некоторые засмеялись, но Александр вернулся к теме и принялся обсуждать с Луновым некоторые вопросы:
– Что-то мне не нравится то, что эти гады всё время на шаг впереди нас, – начал он. – Есть что-то?
– Мы все ничего такого не заметили. Ни при нападениях, ни до них. Но вы правы.
Резанцев глубоко вздохнул и повернулся в сторону вражеских окопов, которые с виду были такими маленькими и далёкими, но на самом же деле это дьявольское убежище гораздо больше. Может они посылают разведку? Но как фрицам удаётся пройти? А также услышать абсолютно всё в точности? Это надо, как минимум пробраться в глубь лагеря. А может ему всё это кажется? Но как тогда объяснить их успехи? Они знали, когда начать нападение, куда бить и прочее. Новые планы не помогали, враг будто изучал их вместе с солдатами. Проблема была намного глубже, чем кажется.
Глава 8
Наши бьют первыми
Все бойцы столпились в одном месте, внимательно слушая командира. Вид у них был серьёзный, и не просто так. Александр рассказывал план действий, также он приказал усилить охрану и быть внимательней, чтобы никакая посторонняя душа даже носа в лагерь не сунула. Сорокин стоял вместе с другом, как обычно, куря самокрутку. Катя уже со счёта сбилась, сколько табака он выкурил за всё это время. Даже Летаев стоял столбом, выключив в секунду своё ребячество и мальчишечьи шутки. Дело не терпело несерьёзности. Девочка сидела неподалёку и пыталась вникнуть в слова Резанцева, правда некоторые моменты были для неё непонятными, но суть уловила: будет бой и наши нападут первыми. Она не хотела вновь возвращаться к этому ужасу и уже представила, как сидит в медпункте, где пахнет кровью и смертью, слышны крики и стоны раненых, на улице будут раздаваться отдалённые взрывы и выстрелы. А также переживать новые потери. Ей было трудно принимать то, что некоторых ребят она видит последний раз и любой сегодня может лечь в землю, абсолютно любой. «Возьми себя в руки!» – приказала себе Катя. – «Мне нужно только в лагере отсидеться! А солдаты идут сражаться! Пойдут на само поле боя, побегут навстречу пулям и минам! И хотят они, не хотят – пойдут без раздумий!». Она выдохнула и продолжила слушать командира:
– Начинаем ровно в десять, – завершил Резанцев.
– Через двадцать шесть минут, – посмотрел на наручные часы Сорокин.
Все разошлись и принялись готовиться к бою, а через несколько минут бойцы отправились к окопам. Катя стояла в стороне и провожала их взглядом изо всех сил сдерживая эмоции и у неё это получилось. К ней подошёл Семён Петров, он потрепал её по голове и сказал:
– До встречи, боец, – и солдат поспешил к остальным. – Ещё увидимся!
«Да какой из меня боец?» – подумала девочка – «Совсем никакой, даже близко не похожа». Так её называют уже второй раз, Катя вспомнила, как к ней так обратился товарищ командир в ту ночь после боя. Но то, что Петров сказал: «До встречи», уже согревало её душу. Они вернуться, увидятся. Девочка переживала за каждого из них, как за родных, на данный момент это были единственные близкие ей люди. Когда-же последний из солдат скрылся в зарослях, она незаметно окрестила наших и попросила Бога о их безопасности. Некоторые остались на защиту лагеря. Не оставаться же ему уязвимым. Из них Катя знала по имени только Семёна Сорвунова. Он явно был недоволен тем, что остался или тоже просто волновался за товарищей. В медпункте были только Василиса Горнеева и Мария Фёдоровна. Зоя и Алёна ушли с бойцами. Девочка тихо села за стол перед Василисой. Молодая русоволосая девушка быстро перебирала медицинские принадлежности и выкладывала те, которые могут пригодиться в ближайшее время. Её голубые глаза смотрели в пустоту. Она была взволнована не меньше остальных. Конечно-же, в бой ушли её подруги и скоро прибудут раненые и надо будет помогать Марии Фёдоровне перевязывать их, доставать пули и осколки, руки испачкаются в тёмной крови… А некоторых придётся вырывать из рук смерти. На её совести были человеческие жизни. Кто захочет этого? Особенно хрупкая девушка, которой место дома с мужем или детьми, но не здесь.
– Я хочу помочь, – сказала Катя. – Я могу носить воды, может
