Читаем без скачивания Фантастика 2024-158 - Андрей Третьяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Дело в моём прошлом, — ответил Рубин. — Понимаешь, я из довольно состоятельной семьи.
— Интересно, — кивнул я. — Ты не рассказывал.
— Ты не спрашивал, — парировал Рубин.
— Ну… будем считать спрашиваю теперь, — улыбнулся я. — Хотя постой! Дай догадаюсь. Ты учился здесь, верно?
— Родился, — ответил лётчик. — Правда, не совсем здесь — во Флориде. Тогда это только становилось модным…
— Ясно, — кивнул я.
— Ну и учился потом. Но не долго. До того, как решил, что хочу быть военным лётчиком.
— Ну и шёл бы в Пенсаколу, что мешало? — улыбнулся я.
— Я думал об этом, — кивнул Рубин. — Но тут правила оказались довольно жёсткими. Я не прошёл предварительный отбор. Отец потом выяснил, что произошло это из-за моих связей с Россией. Наверно, после этого моё мировоззрение и начало меняться…
Он сделал паузу.
— Ты был знаком с ним? — спросил я. — С этим демом?
— Что? — Рубин вышел из задумчивости. — А, нет. Не был. Вероятно, он знает моего отца.
Я отметил про себя, что ответ прозвучал в настоящем времени. Как минимум это означает, что его отец всё ещё жив.
— Кто твой отец, Лёша? — я нарочно назвал его по имени, подчёркивая то, что вопрос личный.
— Ты его вряд ли знаешь, — ответил он. — Непубличная фигура. Но по богатству в довоенной России он был месте на десятом.
Я хмыкнул.
— Нет, правда. Ты же не думаешь, что список форбс и публичные люди имеют какое-то отношение к реальному распределению богатства и влиятельности?
— Да мне глубоко… начхать, — ответил я. Хотелось эту мысль сформулировать иначе, но я решил сдержаться.
— Это хорошо, — кивнул лётчик. — Потому что мне, по большому счёту, тоже. После того, как я выбрал сторону.
— И как же так получилось? — спросил я. — Мажор с американским гражданством по праву земли — и вдруг поступает в военное лётное училище? Как тебя контрразведка вообще пропустила, а?
— У нас это было решить гораздо проще, чем в штатах, — усмехнулся Рубин. — Хотя от гражданства я отказался. Официально вышел. Кстати, это было и не обязательно при решении вопроса. Но я правильно сделал — иначе меня бы закрыли ещё в двадцать втором. Ситуация изменилась. Отец убежал на запад.
— А мама? — спросил я.
— Она погибла, когда мне было пять, — ответил Рубин. — Несчастный случай на отдыхе.
— Извини, мне жаль.
— Да ничего. Давно дело было… отец после этого женился ещё пару раз, у него хватает других детей, — вздохнул лётчик. — Так тебе про отца интересно, да? В общем, сначала он думал, что это мой каприз. Стать пилотом истребителя, все дела. Решил, что я фильмов пересмотрел или в игры переиграл. Сказал, что после поступления помогать мне больше не будет и что военному человеку большое наследство не нужно, что его дело — служить родине. В общем, сам понимаешь — такая разводка юноши. Думал, я быстро сломаюсь, на первом семестре, когда пойму, что такое настоящая военная служба… но я не сломался.
Рубин протянул руку и достал из багажника бутылку с питьевой водой. Отвинтив пробку, сделал пару глотков. Я же задумчиво смотрел на горизонт и пытался представить, как он всё это переживал. Вот ты рождаешься с серебряной ложкой во рту, перед тобой все двери открыты, путешествуешь по всему миру, имея всё самое лучшее. А потом, в один далеко не прекрасный момент, мир вдруг начинает стремительно меняться. Поляризовываться. И ты не просто выбираешь не свою сторону — ты нарочно идёшь наперекор всему, что тебя окружает…
— Сложно было? — спросил я.
— Да не то, чтобы очень, — улыбнулся Рубин. — Понимаешь, там всё было настоящее. Тебе, наверно, кажутся странными мои мотивы и поступки, да? Я поэтому никогда не говорил с однокурсниками на тему родственников. Как-то так получилось, что меня начали считать детдомовским: в увольнениях гуляет по городу, гражданки один комплект, в отпуск вообще не стремится…
— Отец стремился тебя вернуть? — спросил я.
— Конечно, ещё как! Даже на руководство начал давить, чтобы организовать моё отчисление, — улыбнулся Рубин.
— И не получилось?
— Не-а, — ответил лётчик. — Понимаешь, у меня действительно способности оказались. А к тому моменту руководство поменялось, старые связи нарушились. Зайти просто так оказалось невозможным, а на другое у отца времени не хватило…
Снова долгая пауза. Мы ехали значительно восточнее фермы — нелишняя мера предосторожности. Впереди, там, где находился город, было тихо. Да и вокруг не было никакого движения или признаков временных опорников.
— Он меня с детства готовил к… иному, — вдруг продолжил Рубин.
— К чему?
— Что мир изменится, и больше никогда не будет таким же. Что мне повезло, и я буду жить значительно дольше, чем люди живут сейчас… для него стало настоящим шоком, что это всё мне оказалось не нужно.
— Вы… поддерживали связь?
— После двадцать второго года — нет. Мне никак нельзя было, сам понимаешь… и я искренне думал, что он не знает о моём участии в программе.
— Ясно… — вздохнул я. — Получается, тебя снова используют как наживку? Нет, я всё понимаю, благородство все дела… но тебе самому не надоело, а?
Рубин посмотрел на меня и улыбнулся.
— Думаешь, наше руководство опять устроило охоту на кротов и предателей?
Я посмотрел на лётчика. Его улыбка была грустно и чуть снисходительной. Не скрою, это бесило.
— Очевидно же, что они есть!
— Остались некоторые вскрытые каналы, — ответил лётчик. — Которые использовались для направленного доведения информации.
— Я не… не понимаю, — сказал я.
— Я тоже не сразу это понял и принял, — вздохнул Рубин.
— Блин, да говори уже! — не сдержался я.
— Дим, мой отец где-то среди демов. Мы это знаем точно, потому что он через агентуру пытался навести обо мне справки. А я — идеальный кандидат для начала переговоров.
Глава 17
Я был очень наивен, когда предположил, что всю операцию запланировали на основании моих хотелок и личной вендетты. Те предложения, которые я сделал, были только поводом, чтобы
