Читаем без скачивания Книга и меч. Записи о доброте и ненависти. Том 4 - Цзинь Юн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мастер Лу, жаль, что ты не смог спасти свой меч Белого Дракона.
– Через месяц или два, когда все волки умрут от голода, мы сможем его вернуть, – ответил Юань Шисяо.
Вечером, разбив лагерь, Чэнь Цзялуо рассказал своему учителю, как он несколько раз встречался с Цяньлуном. Юань Шисяо, услышав эту историю, достал из кармана желтый полотняный мешочек и протянул ему:
– Весной этого года бывший Глава Ордена послал братьев Чанг передать мне на хранение этот мешочек, сказав, что в нем находятся две важные вещи. Они не сказали, что это, и я не стал его открывать. Думаю, это некие доказательства, очерняющие репутацию императора.
– Должно быть, так и есть.
В мешке была небольшая коробка из красного дерева. Открыв крышку, Чэнь Цзялуо увидел два конверта – бумага давно пожелтела, на конвертах не было никаких надписей. Цзялуо вытащил листок из первого конверта и прочел две строчки:
«Уважаемый господин Шигуань, передайте вашего новорожденного сына через посыльного мне, я хочу взглянуть на него».
Ниже округлым небрежным почерком было написано: «Юн Ди»[18]. Юань Шисяо выглядел озадаченно и спросил:
– Что означает это письмо? Какой в нем смысл, почему Цяньлун так беспокоится об этом?
– Это письмо императора Юнчжэна, – ответил Чэнь Цзялуо.
– Откуда ты знаешь?
– У моего ученика Синь Яна много книг цинских императоров, в том числе Канси, Юнчжэна и Цяньлуна, я знаю их почерки.
– Даже если это письмо написано Юнчжэном, что же в этом такого? – недоумевал Юань Шисяо.
– Он еще не был императором, когда писал это письмо.
– Откуда ты знаешь?
– Он написал «Юн Ди», это место его резиденции, когда он был только наследником. И если бы он уже был императором, то не стал бы называть моего покойного отца господином.
Юань Шисяо кивнул, все еще не совсем понимая. Чэнь Цзялуо пересчитал на пальцах годы и задумался: «Юнчжэн тогда еще не стал императором. Конечно! Я тогда еще не родился, как и мой брат. Моя сестра родилась в это время, но в письме написано „вашего новорожденного сына“… Хм…» Думая о словах Вэнь Тайлая в туннеле и реакции Цяньлуна, он воскликнул:
– Это отличное доказательство! Юнчжэн увез моего старшего брата, а нам привез девочку. Эта девушка и была моей старшей сестрой, которая позже вышла замуж за Цзян Пу, но на самом деле она была принцессой, дочерью Юнчжэна. А мой настоящий старший брат теперь император.
– Цяньлун?
Чэнь Цзялуо кивнул и вытащил второе письмо. Когда он увидел почерк, не мог сдержать слез.
– Что такое? – спросил Юань Шисяо.
– Это почерк моей покойной матери, – вздохнул Чэнь Цзялуо.
Вытирая слезы, он развернул бумагу и прочел:
«Дорогой брат Ваньтин, наши судьбы разошлись. Что еще сказать о моей злополучной жизни? Все, что меня беспокоит, – это беды, которые я навлекла на тебя. Ты храбрый и честный человек, но из-за меня ты был отвергнут даже собственной школой боевых искусств. У меня трое детей: один в глубинах императорского дворца, другой ушел в пустыни, а дочь упряма и невежественна. Я подавлена. Мой второй сын очень умен и находится под твоим внимательным присмотром, мне не о чем переживать. Но мой старший сын теперь император и ничего не знает о своем происхождении. Брат Юй, не мог бы ты просветить его? Ради меня. Чтобы доказать свои слова, скажи, что у него ярко-красное родимое пятно на левой ягодице, он поверит. Мои силы с каждым днем ослабевают. День и ночь я думаю только о том времени, которое мы провели вместе, когда были молоды. Если небеса сжалятся над нами, мы встретимся после смерти и проведем остаток вечности вместе как муж и жена. Твоя сестра Сюй».
Чэнь Цзялуо с ужасом прочитал письмо и спросил дрожащим голосом:
– Мастер, это письмо… моему крестному отцу?
Юань Шисяо мрачно ответил:
– Кому же еще? В молодости Юй Ваньтин и твоя мать влюбились друг в друга, но небеса решили, что им не быть вместе. Он так и не женился с тех пор.
– Почему моя мать попросила его взять меня с собой? Почему она не оставила меня с моим отцом, а отправила с ним? Значит ли это…
– Я хорошо знал господина Ваньтина, его изгнали из школы Шаолинь, когда он нарушил ее правила. Он ничего не говорил об этом позорном деле, и другим не подобало спрашивать его об этом. Но я верил, что он хороший человек, открытый и честный, и никогда бы не сделал ничего плохого. Когда его изгнали из Шаолиня, я подумал, что его, должно быть, обидели, поэтому собрал своих товарищей по боевым искусствам в храм Шаолинь, чтобы добиться справедливости, что едва не вызвало крупный скандал. Но твой крестный изо всех сил стал уверять, что это все его вина и он готов смириться с решением. Но я все равно не верил, что он мог сделать что-то плохое. Я не знаю… – сказал он, все еще немного злясь.
– Учитель, это все, что вы знаете о моем крестном? – обеспокоенно спросил Чэнь Цзялуо.
– После того как его исключили из школы, он несколько лет жил в одиночестве, а потом основал орден Красного цветка и, наконец, свершил великие достижения.
– Знаете ли вы, почему мои крестный отец и мать хотели, чтобы я покинул дом?
Юань Шисяо сердито ответил:
– В Шаолине я собрал наших товарищей, чтобы заступиться за твоего крестного, но в итоге он вдруг взял всю вину на себя. Мне на голову словно вылили таз с холодной водой, как думаешь, что стало с моей репутацией после этого? Его дела мне были больше не интересны. Он просто послал тебя ко мне, чтобы я учил тебя боевым искусствам, и я не подвел его.
Чэнь Цзялуо понял, что расспрашивать его дальше нет смысла. Он подумал: «Ключ к возвращению трона ханьцам лежит в происхождении моего старшего брата. Даже малейшая ошибка, и все усилия могут оказаться напрасными». Поэтому он решил сначала отправиться в монастырь Шаолинь, чтобы выяснить, что на самом деле произошло. Как Юнчжэн обменял детей? Почему он позволил старшему брату Цзялуо сменить его на троне, когда тот явно был ханьцем? Он сразу же рассказал своему учителю о своих планах.
– Верно. Хорошо бы расспросить их поподробнее, но, боюсь, старые монахи уже не совсем в своем уме.
– Посмотрим.
Они говорили еще некоторое время, и Чэнь Цзялуо подробно рассказал о боевых приемах, которым научился на Нефритовой горе. Вдруг Юань Шисяо сказал:
– Эти две девушки мусульманки, обе с хорошим нравом – какую из них ты бы хотел в жены?
– Во времена династии Хань знаменитый генерал Хо Цюйбин[19] пришел к больному и сказал: «Пока не уничтожены враги, какой смысл заводить семью?» Я с ним согласен.
– Очень амбициозно, очень амбициозно. Я расскажу об этом Двум Орлам, чтобы те не обвиняли меня в том, что я плохо тебя учил.
Он очень гордился словами ученика.
– Чэнь Чжэндэ и его жена что-то сказали про меня?
Юань Шисяо рассмеялся и ответил:
– Они обвиняют тебя в непостоянстве: променял одну сестру на другую.
Чэнь вспомнил, как они с Касили встретили Орлов
