Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да. Мне всё понятно, — было очевидно, что ему как раз мало что понятно, но он привык доверять мнению наставника во всём, что касается магии и волшебников.
— Прекрасно. Детали я объясню позже. Кроме того, позже через Альберта уточни информацию о его месте жительства. Некий Гарри Поттер, сирота, живёт где-то в пригороде Лондона у родственников матери. Вероятно, проще всего его будет найти через начальную школу, где он учился, — собрал маг вместе то немногое, что ему о «герое Британии» было достоверно известно. В том, что все книги о победителе Волдеморта не стоят бумаги, на которой они написаны, он успел убедиться уже давным-давно. — Возможно, в самом крайнем случае придётся подумать над его уничтожением вне магического мира.
— Всё настолько плохо?
— Я пока ещё не знаю. Не стану врать, я бы хотел устроить с ним поединок — выставить всё, что у меня есть, без ограничений, один на один, — признал Арчибальд. Добавил, ухмыльнувшись: — Уверен, что даже сейчас я способен превзойти его. Однако если он откажется играть по правилам и попытается навязать свои условия, мне тоже придётся отказаться от норм и от законов честной дуэли.
Сказав это, Кайнетт поморщился от далеко не самых лучших воспоминаний. Во время войны Грааля он дважды попытался устроить сражения по всем правилам магов, как и положено уважающим себя и друг друга достойным профессионалам. К сожалению, тварь, ожидаемо выбравшая его своим главным противником, честью мага и соблюдением правил себя не утруждала. А сейчас, получается, Арчибальд и сам планирует поступить точно так же, как тот отброс.
— Но только если он первым откажется следовать нормам, — добавил маг. — В таком случае это будет не дуэль, всего лишь казнь. А там уважать противника уже не требуется.
— Я изучу варианты подхода, когда у меня будет адрес, — произнёс Лливелин. Судя по лицу, он мало что понял в рассуждениях наставника, но решил послушно следовать указаниям. Ничего, со временем разберётся, что к чему и когда правила соблюдать нужно, а когда — нет.
Альберт оказался прав, и свободные места в зале на полтысячи человек действительно нашлись. В этот вечер ставили «Оглянись во гневе» — не самая лучшая пьеса, но чтобы отвлечься и провести время вполне сгодится. Актеры, вероятно, тоже не из слишком титулованных. Томпсон, Брана — эти фамилии Кайнетту ничего не говорили. Либо они не были известны в его мире, но прославились здесь — такие различия ему порой встречались.
Почти с самого начала Лливелин откровенно заскучал, куда больше посматривая по сторонам, чем на сцену, будто и в самом деле ждал в любой момент аппарации противника и возможности открыть стрельбу. А вот Кайнетт чувствовал, как пусть и немного, но у него улучшается настроение. Никаких детей вокруг — единственным человеком младше восемнадцати в полупустом зале был сам Мерфи. Никакого надзора, никакой слежки. Нормальные костюмы на людях, электрические лампы, приглушенные разговоры о заседаниях парламента и торгах на бирже — всё это создавало ту самую иную атмосферу, давая отдохнуть от тесного и замкнутого на своих проблемах мирка волшебной Британии. Удивительно, что он способен находить что-то привлекательное в столь обыденных вещах, и это после нескольких месяцев в замке, буквально пропитанном магией. Жаль только, что в плане ограниченности кругозора некоторые волшебники превосходили даже многих обывателей.
А когда мысли удалось немного привести в порядок, можно было уже более размеренно и отстранённо подумать о недавних событиях. Благо полумрак и пьеса с давно знакомым сюжетом хорошо способствовали размышлениям на отвлеченные темы. В первую очередь, конечно, о сражении позавчера и последовавшем общении с директором, если это можно так назвать. Понимая, что он не готов отвечать на неизбежные вопросы о развернувшемся в лазарете погроме и своём в нём участии, Кайнетт решил взять небольшую передышку. Для чего слегка ослабил постоянный самоконтроль, позволив своему Началу и гормонам нынешнего тела взять верх, после чего просто устроил подходящую тринадцатилетнему подростку истерику, не слушая осторожных вопросов старого волшебника. Он тогда многое высказал: и про проклятый дневник в позапрошлом году, и про пожирателей смерти возле школы, про этот чёртов турнир и методы привлечения к нему, но, самое главное, про мальчишку с куском души опасного маньяка, который всё это время находился среди сотен других волшебников без контроля! В последнем случае возмущение мага было совершенно искренним и пришлось даже придерживать себя, чтобы не наговорить лишнего.
В итоге Дамблдор понял, что сейчас разговора у них не получится, после чего заставил Мерфи выпить то же самое успокоительное зелье, что он перед этим дал Грейнджер. Затем директор вызвал Аластора, что-то коротко ему объяснил и велел отвести двух студентов в кабинет профессора Защиты, чтобы они могли переночевать под охраной, пока он сам приводит в порядок разрушенный лазарет. У себя Грюм уступил пострадавшим кровать и небольшой диван, выдал по флакону зелья сна и велел отдыхать, пока он останется на страже — причем в этот раз он был совершенно серьёзен, говоря о возможной опасности. Ведьма послушалась его сразу же, Кайнетт сначала, как смог, проверил само зелье, потом всё-таки выпил его, но постарался ослабить эффект за счёт сопротивления магии, так что не провалился в сон без сновидений, а всего лишь изобразил забытье, продолжая контролировать обстановку вокруг и до утра неторопливо разбирать в голове прошедший бой и его возможные последствия.
На следующий день, в канун Рождества, у них состоялся уже нормальный разговор с директором, точнее, два разговора, поскольку беседовал он с замешанными в этом деле учениками по отдельности. Что именно ему рассказывала Грейнджер, Кайнетт так пока и не узнал — за последние два дня они впервые поговорили лишь там у вокзала. Однако свою беседу с директором он считал достаточно удачной. В первую очередь он извинился за грубость и недостойное поведение, получил несколько извинений «от лица школы» в ответ, вместе с пожеланием остаться в этих стенах, несмотря на произошедшие неприятные… инциденты. На это Кайнетт справедливо заметил, что большого выбора у него нет — возможностей семьи не хватит ни для обучения за границей, ни для найма репетиторов на уровне сдачи хотя бы первой ступени министерского экзамена, потому ему остаётся или Хогвартс, или возвращение в обычный мир.
И только после всех этих обменов любезностями последовал настоящий допрос, замаскированный под вежливую беседу директора с пережившим неприятное происшествие студентом. Маг старался не смотреть Дамблдору в глаза, вполне справедливо опасаясь повторения недавней
