Читаем без скачивания Холмов трагических убийство - Давид Игоревич Верлицкий

– Не факт, Вилли мог сам их открыть, этим нельзя пренебрегать. – заметил Сол, посмотрев на стеклянные двери. -Но, как ты уже понял, я не очень-то и уверен, что Вилии выбрался сам. Кстати, ты никогда не пробовал понять его, найти то, что вас объединяет?

– И ты туда же. Он несет чушь, в которой нет ни единой доли здравого смысла. Если ты и вправду считаешь, что у меня есть с ним что-то общее, то я оскорблен.

– Ты просто не пытался понять его. Он говорил со мной…

– Что!? Так вот оно… он тебе уже мозги все промыл, надо было мне это предусмотреть.

– Вот когда он будет отсиживать в Блессуорте, поговори с ним, только серьезно, не думая о том, что он зверски убил человека.

– Еще нужно будет разбираться с этой Фрэнсис Шенк, как же все запутанно!

– Я удивлен, что ты помнишь ее имя, с учетом того, что мы о нем пока не сильно заботимся. А надо бы начать это делать, зайти с другого угла, так сказать. Может, найдем еще какие-нибудь улики.

– В первую очередь нам нужно найти Говарда. – ткнул пальцем в стол шериф. -И это мы с Бенсоном будем делать одни.

– Нет уж, нет уж. – Сола отнюдь не устроили условия Джона. -Мы действуем впятером.

– Ты еще и Луну решил ввязать… – откинулся на стуле другой. -Ты хоть понимаешь, что из детских игр это превратилось в самое настоящее дело, в котором может произойти все что угодно. Вспомни, зачем ты его начинал? Просто из того, что тебе было скучно, ты искал то, что тебя всерьез заинтересует. Ты искал наживы, не думая о последствиях. Пора одуматься, Сол!

– Никогда не поздно, Джон. И сейчас мое решение неизменно. Не я ввязал их в это, а они сами. Я лишь посредник между самим делом и ними. Ты тоже был на их месте, вспомни. Разве тебе было приятно смотреть на то, что я расследую его в одиночку?

– Это было вовсе не из-за этого.

– А из-за чего тогда? Хотя стой, я знаю: ты, как тебе не хотелось думать, ничего не добившийся самый обычный житель этого никому не нужного городка, которому завидно смотреть на то, как какой-то воришка с улиц превзошел все твои достижения за неделю.

– Как ты посмел… я ведь всегда дорожил тобой, у меня никогда не было чувство завис…

– Не говори дальше. Просто знай: никогда не поздно изменить все. Ты ведь всегда хотел быть шерифом, о котором все говорят как о лучшем в своем деле, не так ли? Все мы стремимся примерно к одному и тому же, а затем вдохновение угасает, теряется та вспышка, что дарована нам в начале жизни. Потеряв ее, кто-то больше не находит ни одной, а кто-то отыскивает десятки. Вопрос в том, чего хочет от жизни тот, кто впервые потерял ее. И я вижу в тебе того, кто не потерял стремление, желание стать лучше, и потому я верю в тебя как ни в кого другого.

На глазах Джона выступили слезы. Слова будто пронзили его, одновременно оставили и в полном восторге, но и в абсолютном огорчении. Некоторое время еще он не решался взглянуть Солу в глаза, но, поразив страх, решился:

– Думаю, время пришло. Пора поговорить о том, что на самом деле случилось с твоими… – он замолчал.

– Донлон, у нас нет времени, нужно выдвигаться на поиски. – прервал их беседу Бенсон.

Джон предпочел послушаться словам Мика. Он отодвинулся от стола и резко встал. Кажется, и Планку не хотелось продолжать разговор – он коротко, сохраняя свою серьезную веселость сказал:

– Я позову Джефферсона и Луну, мы вернемся к зениту солнца.

После этих слов он выскочил из здания и убежал.

– К зениту солнца… к зениту солнца… – повторил про себя Джон и вытер слезы с щек, от которых остались лишь красные пятна вокруг глаз.

Сол был славным парнем, очень славным. Я помню, как впервые пошел с ним в кино. Это было незабываемо, так наивно и легко! Солнечное утро последнего числа мая. До сих пор в точности помню его лицо, когда он, смотря на меня, сказал, что всегда будет со мной. …Какой же я дурак, какой же я дурак!

Из заметок Дж. Донлона, “Дело о Безликой Семерке”

– Внимание, внимание! – сказал Джон в рацию, сидя на правом сиденье патрульной и держась рукой за руль. -Кто-нибудь уже напал на его след?

В ответ – молчание, которое все время раздражало Донлона. Он ненавидел, когда на его вопросы просто не отвечают, но понимал, что тишина может быть знаком лишь одного.

За шерифом сидели трое подростков, с удивлением рассматривающих стекла, сквозь которые они почти ничего не видели. Джон бросил рацию рядом с собой и, подождав пока к ним вальяжно зайдет Бенсон, отправился в дорогу. У них не было определенной цели, но Донлон целеустремленно куда-то ехал. Путь не волновал ни одного из других сидящих в автомобиле – они всем разумом и телом доверились шерифу. Каждые десять минут Джон снова брал трубку, нажимал на кнопку, спрашивал нашел ли кто-то следы Говарда, отпускал кнопку, клал обратно, и так по кругу, не изменяя ни во времени, ни в порядке своих действий. Менялся только вид из лобового окна. Хотя, и это было не всегда заметно. Сменяющие друг друга сырые здания отличались только степенью их разрушенности. Во всей этой казавшейся безумной неизменчивости Донлон так же циклично задавал себе три вопроса: “зачем я взял этих трех мальцов?”, “зачем я взял этих трех мальцов?” и “зачем я взял этих трех мальцов?” Если он выглядел не колеблющимся в своих решениях и действиях, то на деле это было совсем не так – он не любил начинать “с не натянутыми струнами”, как выражался круг его приближенных неопытных скрипачей, в котором состоял и он сам, чем в будущем еще не раз хвастался и гордился, но на деле ни разу не воспользовался на практике. Он любил лишь высказывать свое важное мнение подобно истинному ценителю культуры.

“Заточены в сердце” – не мог забыть последние слова перед последней пропавшей страницей Сол. За все время поездки он только один раз повернулся в сторону остальных – все оставшееся время же он задумчиво смотрел в окно, наблюдая за уходящими пейзажами забытых человеком полей и лесов. “Должно быть, мы едем из города. Но зачем?” – неоднократно спрашивал себя он. “Лучше не беспокоить Донлона. Он, наверное, сейчас думает о чем-то более важном…”

Тот и вправду был занят – он внимательно следил за редкими пролетающими мимо домами и надеялся увидеть огонек хоть в одном из них.