Читаем без скачивания Миллиарды Арсена Люпена - Морис Леблан

– В доме? Но это невозможно. Смотрите: все окна и двери на первом этаже закрыты, вдобавок ставни на окнах защищены запорами.

Рауль невозмутимо ответил:

– На всех окнах ставни с запорами, но не все они заперты.

– Неужели?

– Одно из них, двустворчатое окно крайнее справа, не было закрыто. Внутренние щеколды с обеих сторон были только для вида сдвинуты вместе. Пойдите и убедитесь сами, господин инспектор.

– Но как же злоумышленник вошел в дом? – спросил господин Русслен.

– Очевидно, через главную дверь с внешней аллеи.

– Значит, у него была отмычка?

– Без сомнения.

– И он выбрал это место, чтобы наблюдать за мадемуазель Гаверель, а потом напасть на нее? Это почти невероятно.

– У меня есть идея на сей счет, господин следственный судья. Но давайте дождемся месье Гавереля. Мадемуазель Роланда послала ему телеграмму, и он должен прибыть из Канн, где гостил у своего сына. Мы ждем его с минуты на минуту, не правда ли, мадемуазель?

– Он должен был уже приехать, – подтвердила Роланда.

Последовало долгое молчание. Уверенность месье д’Аверни произвела впечатление на слушателей. Все, что он сказал, выглядело весьма достоверным – до такой степени, что казалось правдой, несмотря на противоречия и несообразность некоторых деталей.

Инспектор Гуссо, стоявший перед «Оранжереей», изучал двустворчатое окно, которое и в самом деле не было заперто. Судейские негромко переговаривались. Роланда тихо плакала. Фелисьен смотрел то на нее, то на месье д’Аверни.

Рауль заговорил снова:

– Вы сказали, господин следственный судья, что дело сложное. Оно действительно выходит за рамки обычных преступлений. В таких случаях я не доверяю тому, что вижу и что кажется очевидным, а стараюсь упростить картину, исходя из того что реальность чаще всего сводится к некоторому единству фактов. В жизни не встречается такая путаница одновременных событий. Этого просто не бывает. Судьба никогда не занимается нагромождением театральных эффектов ради забавы. Прошедшие двенадцать часов вместили в себя подготовку к убийству, утопление, удушение, кражу, смерть, а затем еще два нападения, которые могли бы, точнее, должны были привести к еще двум смертям! Все это нескладно, глупо, абсурдно и бессмысленно жестоко. Нет, правда, это уж слишком… И потому…

– Потому?..

– Потому я спрашиваю себя: нет ли в этом клубке какой-то красной нити, разделяющей факты: одни – налево, другие – направо; словом, нет ли здесь вместо одного слишком перегруженного дела двух простых, которые в какой-то момент своего развития случайно переплелись. Если это действительно так, достаточно найти точку, в которой это произошло, и тогда мы начнем их понемногу распутывать.

– О! О! – улыбаясь, сказал господин Русслен. – Мы вступаем в область фантазий. У вас есть хоть одно доказательство в подтверждение вашей гипотезы?

– Ни одного, – ответил Рауль д’Аверни, – но доказательства иногда не так убедительны, как логика.

Он замолчал. Все пребывали в размышлениях. Послышался шум автомобиля, затормозившего за «Клематисами». Роланда бросилась встречать дядю Гавереля.

Они вместе поднялись в комнату покойной, а затем месье Гаверель присоединился к судейским.

Ему кратко описали то, что произошло. Рауль д’Аверни указал на открытую дверь его виллы и пояснил:

– Возможно, месье, кто-то проник в ваш дом.

Господин Гаверель побледнел:

– Проник в мой дом? Но с какой целью?

– Чтобы обокрасть вас. Вы оставляли какие-то ценные предметы? Деньги?..

Дядя Роланды пошатнулся:

– Ценности?.. Деньги?.. Да нет… И потом, откуда он мог бы об этом узнать? Нет-нет, не верю… – Внезапно он как безумный бросился к вилле с криком: – Стойте!.. Не подходите… Никому не подходить!

Он толкнул полуоткрытую дверь и исчез за ней.

Прошло две минуты, и раздались восклицания. Через несколько секунд месье Гаверель возник на пороге и, взмахнув руками, рухнул наземь, прямо там, где все его ожидали.

Он бормотал:

– Да… так и есть… меня обокрали… нашли мой тайник… Это ужасно… я разорен… Мой тайник нашли… Неужели это возможно? У меня забрали все…

– Что, серьезная кража? – спросил следственный судья. – Во сколько вы ее оцениваете?

Господин Гаверель поднялся. Он был бледен как бумага и словно напуган собственной откровенностью.

– Серьезная, да… Но это касается только меня… Правосудие должно заботить лишь одно: меня обворовали… И вора должны найти!.. И вернуть мне все, что украдено…

Рауль д’Аверни и инспектор Гуссо вошли в дом. Оказавшись в вестибюле, они обнаружили, что замок в главной двустворчатой двери со стороны улицы сломан, как и предполагал д’Аверни, и дверь закрыта только на задвижку, которая едва касается второй створки.

Они вернулись в сад, и Рауль спросил у Роланды:

– Вы мне рассказывали, мадемуазель, что вчера вечером, выбираясь из студии через окно, вы заметили, что убийца вашей сестры, убегая, что-то поднял с земли?

– Да… в самом деле…

– Что это была за вещь?

– Мне было плохо видно…

– Сверток?

– Кажется, да… Небольшой пакет… он спрятал его на бегу под курткой.

Куда же исчез этот пакет? Слуга Эдуар, за которым сразу послали и которому не было причин не верить, утверждал, что на трупе его не было. Все допрошенные – и полицейские, и случайные зеваки – утверждали, что ни вчера, ни нынче утром они не находили никакого пакета.

У Филиппа Гавереля снова вспыхнула надежда.

– Его отыщут, – сказал он, – я уверен, что полиция его отыщет.

– Чтобы найти пакет, – заметил господин Русслен, – нам нужно его описание.

– Это серая холщовая сумка.

– А содержимое?

Месье Гаверель вышел из себя:

– Это никого не касается!.. Это мое личное дело… Что я счел нужным спрятать – деньги или документы, – это мое дело.

– Значит, там были банкноты?

– Нет-нет, я этого не сказал, – ответил господин Гаверель, раздражаясь все сильнее. – С чего вы взяли, что там были банкноты? Нет… Письма… для меня бесценные.

– Короче говоря, что мы ищем?

– Серую холщовую сумку – вот что я требую от полиции! Вам нужно всего лишь найти серую холщовую сумку.

– В любом случае, – сказал Рауль после долгого молчания, – мы получили доказательство. Позапрошлой ночью грабитель, старик Бартелеми, проник в ваш дом. После долгих поисков ему удалось завладеть вашей сумкой. Но как же он ушел? Через вестибюль и дверь, ведущую на улицу? Нет, средь бела дня его могли заметить. И потому он открывает это двустворчатое окно, рассчитывая на то, что в саду пустого дома ему никто не встретится и он сможет удрать через калитку за огородом. Но как раз в этот момент Элизабет Гаверель выходит из «Клематисов». Непредвиденная встреча. Молодая девушка вскрикивает, и этот крик смутно слышен в «Клематисах». И что же происходит потом? Грабитель бросается к ней. Она пытается убежать. Столкновение происходит на ступеньках. Остальное