Читаем без скачивания Мемуары военного фельдшера - Клавдий Степанович Баев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из штаба бригады я вышел радостный. Меня назначили в один из батальонов военфельдшером. Батальон был в бою, и его я разыскал уже под вечер. Меня сразу же приказали переодеть. Солдат из хозвзвода обстриг меня «под Котовского». С себя все скинул и забросил в лесопосадку поблизости. Полностью переоделся во все военное. Получил санитарную сумку погибшего военфельдшера, а ночью вместе с кухней прибыл в расположение батальона. Здесь разыскал санинструктора и санитаров, а на утро и с врачом встретился. Он ездил в санвзвод за перевязочным материалом.
И вот я опять на фронте. Снова у меня перекинута через плечо санитарная сумка с красным крестом. Снова где ползком, а где перебежками спешишь к раненому, чтобы оказать ему помощь. Но большинство раненых самую первую помощь получают обычно от санитаров. В этом им надо отдать должное. Иной раз им приходится очень тяжело. Ведь даже нельзя поднять головы, а им приходится ползти до раненых и не только перевязать его, но и укрыть где-то. Если пока нет возможности вытащить раненого, то его нужно затащить в воронку или какое-нибудь другое углубление. Но не всегда санитару удается доползти до раненого. Вражеская пуля или осколок может сразить и его. На реке Молочной вражеская пуля сразила санинструктора, когда он оказывал помощь раненому офицеру. Перевязку сделать успел, а когда тащил на себе этого офицера, вражеская пуля угодила в голову санинструктора. А в уличных боях за Мелитополь вышли из строя почти все санитары. Пришлось требовать новых санитаров. Командиры выделяли на эту должность обычно старых солдат. Старые, так старые, что будешь делать? Вручали такому солдату санитарную сумку, и он сразу же приступал к исполнению своих обязанностей. Самую первую помощь может оказать любой солдат, так как каждого из них знакомили с этим делом еще до фронта. Сложнее было другое. Раненого необходимо укрыть от повторного ранения, а затем, при первой возможности, эвакуировать. А это уже святая обязанность военного фельдшера.
Бои за Мелитополь почти закончились. Уже где-то за городом мы попали под бомбежку немецких самолетов. Меня сильно контузило. Взрывной волной отбросило в кучу соломы. Вот это и смягчило удар. Но все равно спину отшибло, в голове был сильный шум и боли. Повлияло и на слух. Я совершенно оглох, ничего не слышал. Вместе с ранеными меня отправили в медсанвзвод корпуса. В госпиталь ехать отказался, побоялся отстать от части. А меня, как медработника, сильно и не настаивали эвакуироваться. В санбате я пробыл недолго. Даже двух недель не пробыл там. Слух восстановился и боли почти прошли. Я выписался и отправился разыскивать свою часть. Попутчиком моим был старшина, он тоже выписался после легкого ранения. Оба мы из 26-й бригады, только из разных подразделений. Шофер, с которым мы ехали, говорит, что наша часть где-то около Новой Аскании. В Новой Аскании мы свою часть не нашли. Но все же решили немного походить по заповеднику. Какая красота! Везде была степь, а здесь как в другом мире. Каких только тут деревьев нет! Видели и диких животных, видимо немцы, отступая, не успели уничтожить всех. Жители рассказывают, что много разных животных вывезли в Германию и уничтожили тоже много.
Из Аскании Новой мы направились в Громову, в затем в Чаплино. Но и здесь бригаду не застали. Здесь мы встретили двух младших лейтенантов, которые тоже едут в 26-ю бригаду. Здесь и машина есть из 26-й бригады. Под вечер она должна пойти. Вот мы и решили на ней ехать. В нашем распоряжении было несколько часов, вот мы и решили пройтись по Чаплино, где не так давно окончились бои. Само Чаплино почти не разрушено. На околице в больших ямах было навалено много вражеских трупов. Молоденькие ребятишки нам рассказали, что здесь много захватили полицаев и всех их расстреляли.
Свою бригаду мы нагнали около Перекопа. Меня почти с ходу назначили военфельдшером в артдивизион. Командиром артдивизиона 76мм-ой пушки был майор Пиценко. Просмотрев мои документы, приказал оформиться в штабе и сразу же идти в батареи. В артдивизионе было четыре батареи и в каждой батарее положен по штату санинструктор, но они были только в двух. В двух не хватало. Из расчетов не дают ни одного человека. Сказали, что как-нибудь обойдется так. До меня в артдивизионе говорят был замечательный военфельдшер, но его ранило под Мелитополем.
На подступах к Перекопу на нашу сторону перешла чехословакская дивизия, полностью с командованием и штабом. И вместе с боевой техникой. Дивизию эту так целиком и в полном боевом направили в тыл.
И вот начались бои за Перекоп. И не только за Перекоп, а за весь перешеек. Этот Крымский перешеек что-то около семи километров. Его называют воротами Крыма. Укреплен перешеек сильно. Через весь перешеек тянется Турецкий вал. А это самая настоящая крепость. За Турецким валом еще не на один километр тянутся разные укрепления. Боевой техники там было уйма. Немцы считали, что русским в Крым не войти, перешеек не взять. Да, действительно, бои за Перекопский перешеек были очень тяжелые. И все же, немец не устоял. Взяли Перекоп, Армянское. Штурмом овладели Турецким валом. Даже кавалерийский корпус под командованием Кириченко ворвался на крымскую землю. Бои ни на минуту не утихали. Сотни, даже не сотни, а тысячи всадников, мчались с обнаженными клинками. Берегись, немчура! Здорово их тогда порубили! Когда войска нашего корпуса, а также конники, продвинулись вглубь крымской земли уже на порядочное расстояние, немцам удалось захватить перешеек. Мы оказались в окружении. Вместе с нами попал в окружение командир 19-го танкового корпуса генерал-лейтенант Васильев. Немцы бросили против окруженной группировки большие силы. Варварски бомбили самолеты. Сильный был и артминогонь. Очень много конников погибло от бомбежки. Очумелые кони потоптали многих живых. Кажется, уже не было никакого выхода из положения. Но это не так. Генерал Васильев сумел так организовать оборону, что все атаки врага были отбиты. Войска сумели снова овладеть Турецким валом. Вся группировка вышла из окружения. Сам генерал Васильев, когда выходили из окружения, был тяжело ранен.
За эту операцию 19-й танковый корпус стал называться Краснознаменный перекопский. А командиру корпуса генералу Васильеву присвоили звание Героя Советского Союза.
Без жертв война не бывает. И в нашем артдивизионе потери были. Несколько пушек было разбито. Были и убитые, не говоря уже о раненых. После этих боев наша бригада отошла
