Читаем без скачивания Одно темное окно - Рейчел Гиллиг

Шипение Кошмара – клацанье его когтей – звенело у меня в ушах, заглушая страх, пока не осталась только ярость.

«Когда тени растут, имена наши обращаются в прах. Ржавчиной покрывается все, что ненавидели, все, что хранили в мечтах. Все забудется, кроме истины твердой одной. Что делали мы, когда они уводили детей с собой?»

Сердце бешено колотилось, щеки горели, пока слезы катились по коже.

– Элм, мы должны что-то сделать.

Зеленые глаза принца смотрели на осужденных, которые все ближе и ближе подходили к туману. Я почувствовала дрожь в его руке, мышцы его челюсти напряглись.

– Мы не можем рисковать, Орис увидит тебя, – сказал он.

– Я смогу позаботиться о себе. – Я посмотрела на свое красное платье, отмеченное бересклетом. – Дай мне свой плащ.

Плечи принца напряглись.

– Зачем?

Я потянула его за рукав, пока плащ не соскользнул с плеч.

– Давай поменяемся масками.

Принц выругался себе под нос и отдал плащ. Когда я надела его, мое красное платье исчезло за застежками, шерсть оказалась настолько плотной, что поглощала свет. Так же, как и его маска. Мои пальцы дрожали, пока я завязывала ее на голове.

Элм повернулся, еще раз оглядывая толпу. Я знала, кого он ищет. Но времени не осталось. Обхватив его руку, я заглянула в его зеленые глаза.

– Тебе не нужен Рэйвин, – произнесла я низким, уверенным голосом. – Этот мальчик невиновен, как и Эмори. Ты самый сильный маг, которого я когда-либо видела. У тебя есть Карта Косы. – Мой голос стал жестче. – Ты должен что-то предпринять.

Хаут и дестриэры стояли перед туманом, наблюдая за осужденными и тихо переговариваясь. Верховный принц откинул голову в резком, уродливом смехе.

Звук смеха брата надломил что-то в Элме. Его зеленые глаза сузились, как у хищника. Он потянулся в карман, доставая красную карту, бормоча что-то себе под нос, чего я не смогла разобрать – молитву или проклятие.

По толпе пронесся громкий вздох. Целители повернулись к туману с расширенными глазами; спины дестриэров напряглись. Смех замер на устах Хаута Роуэна.

Пленники остановились. Они стояли, застыв на полпути, словно отлитые из камня, застигнутые врасплох противостоянием принцев – Роуэн выступил против Роуэна.

Коса против Косы.

Элм ускользнул от меня.

– Держись подальше, – предупредил он, глядя вперед. – Не натвори глупостей. – Он покрутил Косу между пальцами и шагнул сквозь толпу, точно актер, вышедший на бис, весь Бландер стал его сценой.

Когда Хаут увидел брата, зеленый цвет его глаз затмился красным. Вены на шее вздулись, а здоровая рука сжалась в кулак.

– Что за…

Элм стиснул зубы.

– Слишком гнусно, брат. Даже для тебя это слишком гнусно.

Целители отступили, предоставляя Элму место. Я протиснулась сквозь тесную толпу, Кошмар подстегивал мои шаги. Я не сводила взгляда с мальчика, который все еще стоял на острие звериного когтя Ориса.

Красный против красного, принцы столкнулись на глазах у королевства. Элм на голову возвышался над братом, худой и хитрый, его невозмутимое поведение резко контрастировало с манерой Хаута, который пылал гневом, способным наполнить их обоих.

– Я имею право выносить приговор преступникам, – рявкнул Хаут. – Убери свою Косу. Сейчас же.

Элм улыбнулся брату. Бросил вызов.

– Не уберу.

Линден стоял возле Хаута, держа ладонь на рукояти. Он бросился на Элма. Но прежде чем успел нанести удар, взгляд младшего принца сосредоточился на нем. Он протянул руку между собой и Линденом, раздвинув пальцы и пробормотав неразличимые слова.

Линден остановился на полушаге, а затем с пронзительным криком рухнул на землю возле ног Элма. Тот смотрел на дестриэра, скривив губы, из его носа стекала капля крови.

Коса забирала свое.

Кошмар безжалостно рассмеялся.

«Остерегайся красного, берегись клинка. Опасайся боли, плата будет велика. Приказывай, что в голову взбредет, смерть здесь никого не ждет. Опасайся боли, плата будет велика».

Хаут посмотрел на Линдена, затем на осужденных. Они все еще застыли в нескольких шагах от тумана. Я придвинулась ближе к целителю – к мальчику. У меня не было никакого плана, только стук крови в ушах, пока клацанье когтей Кошмара толкало меня вперед.

Хаут открыл рот, всем видом показывая, что готов к насилию. Но прежде чем он успел заговорить, по толпе пробежала рябь, и из нее вынырнули две фигуры, облаченные во все черное, с руками на рукоятях мечей.

Рэйвин и Джеспир Ю.

Элм отвлекся, а Хаут именно этого и ждал. Он ударил брата локтем в лицо, отбросив того на шаг назад и лишив сосредоточенности.

Родители мальчика закричали, их ноги снова пришли в движение, устремившись в туман. Мальчик дернулся возле целителя, с его губ сорвался отчаянный крик. Я поднесла ладонь ко рту, мои глаза пылали, когда я смотрела, как отец мальчика исчезает из виду, поглощенный серым покрывалом, а мать растворяется в тумане спустя мгновение.

Но их голоса остались, бессловесные крики, которые становились все более и более неистовыми, пока соль в воздухе искажала их разум.

Кто-то выкрикивал команды – Рэйвин. Дестриэры спрыгнули с лошадей, большинство из них присоединились к капитану и Джеспир, несколько человек встали за Хаутом. Я услышала звон стали. Но не повернулась. Мой взгляд устремился к мальчику, зажатому между мужчинами в белых одеждах. Я уже стояла близко – так близко, что могла различить пот у него на лице, смешанный со слезами.

Я почувствовала сильный толчок. Толпа пришла в движение. Не имея больше приказа свидетельствовать, мужчины и женщины побежали во все стороны, отчаянно пытаясь скрыться от дестриэров и их распрей. Одна женщина врезалась в меня, задев сломанное запястье. От раскаленной добела боли мое зрение затмили звезды. Но ноги продолжали идти. Я бежала, взывая к монстру, в котором так отчаянно нуждалась:

«Помоги мне!»

Вены горели. Кошмар рванулся вперед, окутав мой разум тьмой. Мои шаги ускорились, а взгляд остановился на Орисе Уиллоу, который повернулся, словно его призвали.

Мы столкнулись на полном ходу. Он крупнее меня – шире, тяжелее. Но Орис не сильнее Кошмара. Голова целителя с глухим стуком ударилась о землю, глаза округлились, рот раскрылся. Он замахнулся на меня нелепыми когтями, но стальные пальцы не достигли кожи – я уже ускользнула.

Второй целитель потянул меня сзади. Я ударила его локтем в грудь, и тот, закашлявшись, упал на мертвую траву, сбив с ног мальчишку. Третий целитель не приблизился, его глаза округлились, руки тряслись. Он развернулся на пятках и побежал, присоединяясь к бурлящей толпе.

Мальчик лежал на краю тропы. Он попытался подняться, но не успел встать на ноги, как в воздухе промелькнул металл.

Он