Читаем без скачивания Баллада о проклятой любви - Стефани Гарбер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЛаЛа провела по смуглому предплечью, украшенному яркой татуировкой в виде драконьего огня. Эванджелина всегда думала, что рисунок означал яркость самой ЛаЛы, но теперь стало ясно, что татуировка была сделана в честь ее первой любви.
– Я пыталась влюбиться в кого-нибудь другого. Но как бы близко я ни была к тому, чтобы влюбиться, тот человек – единственный, которому я хочу отдать свое сердце. И есть только один способ сделать это.
ЛаЛа перестала расхаживать по таверне и посмотрела на Эванджелину глазами, полными блестящих слез. Однажды ЛаЛа призналась, что так сильно хочет любви, что из ее глаз текут ядовитые слезы. Тогда Эванджелина подумала, что понимает ее – она тоже отчаянно хотела любви. Но обрести истинную любовь и потерять ее, имея лишь призрачную надежду о ее возвращении, – иной вид пытки.
– Твоя любовь сокрыта в Доблести, – догадалась Эванджелина.
ЛаЛа ничего не ответила, будто до сих пор пыталась осознать услышанное. Но Эванджелина решила, что она права: заточение дракона-перевертыша в недрах Доблести вполне соответствовало той версии, согласно которой Доблесть была магической тюрьмой, где заперты магические существа.
– Почему ты не рассказала мне эту историю раньше, когда я приходила в твой дом? – спросила Эванджелина.
Лицо ЛаЛы вытянулось.
– Я никогда не рассказывала эту историю. И мне хотелось верить, что я наконец-то полюбила другого. Не хотела признавать, что моя новая блистательная помолвка – очередная ложь, в которую я пыталась поверить, потому что не смогла забыть свою детскую любовь. Но потом я вдруг испугалась, что потеряю единственный шанс вновь увидеть его, и… ну а дальше ты все знаешь. – На лбу ЛаЛы появились морщины, а взгляд был полон сожаления. – Надеюсь, ты простишь меня за то, что я прокляла тебя и Аполлона.
Эванджелина колебалась. Это причиняло ей боль, но в то же время она сочувствовала ЛаЛе, ведь она столько пережила.
– Пообещай больше никогда так не поступать. – Эванджелина прошла вперед и обняла подругу. – Мы все совершаем ошибки из-за любви. Я так отчаянно пыталась удержать свою первую любовь, что заключила сделку с Джексом, и все закончилось тем, что гости на моей свадьбе превратились в каменные статуи.
ЛаЛа рассмеялась.
– Не знала, что Джекс умеет превращать людей в камень.
– Он и не умеет. Отрава был ему должен, и Джекс этим воспользовался.
ЛаЛа отстранилась и бросила на Эванджелину странный взгляд.
– Кстати, о Джексе. Боюсь, над тобой нависла опасность.
Как только она произнесла слово «опасность», пол под ногами задрожал.
ЛаЛа тихо выругалась и торопливо заговорила:
– Слушай меня внимательно. Тебя нет уже несколько недель, Эванджелина. Мы все думали, что ты мертва, пока пару дней назад не объявился Джекс. Мне кажется, он нашел камень счастья и это затуманивает его рассудок.
Пол треснул. ЛаЛа отпрыгнула назад, даже не заметив, что с ее платья оторвались блестящие камешки и упали в ширящуюся на глазах трещину.
– Судя по этому сну, он прячет тебя в Лощине, – поспешно добавила ЛаЛа. – Уверена, ты чувствуешь себя там как дома, но пока ты рядом с Джексом, тебе грозит опасность. – От пола откололся еще один огромный кусок и рухнул в бездну. – Если ты думаешь, что находишься в безопасности, то лишь потому, что камень счастья воздействует и на тебя. Ты должна сопротивляться. Найди камень счастья, забери его у Джекса и убирайся из Лощины. А иначе…
39
Эванджелина резко проснулась, хватая ртом воздух, в котором ощущались ароматы мороза и волшебства. Ее губы прижимались к шее Джекса. Паника начала овладевать ею, но тут она по крупицам вспомнила события прошлой ночи.
Джекс вернулся. Он был ранен. Он исцелился. Потом попросил ее остаться. Потянул за собой на кровать. Крепко прижал к себе. И сказал: «Позволь мне представить, что ты моя».
Она снова растаяла, вспомнив, как он произнес слово «моя». Предполагалось, что это будет лишь на одну ночь, но их притворство неожиданно затянулось. Солнечные лучи уже проникали в окна, заливая их переплетенные тела светом. Одной прохладной рукой Джекс обнимал ее за талию, словно хотел защитить от всего мира, а вторая ладонь лежала под юбкой, как будто касаться ее было так же необходимо ему, как дышать.
Во сне они сильнее прижались друг к другу, словно ведомые некой силой, которая, как Эванджелина подозревала, была их личным желанием.
От этой мысли в груди стало легко и радостно. А может, все дело было в том, что ей понравилось просыпаться рядом с Джексом. Этого она хотела больше, чем каких-то камней. Она просто мечтала остаться здесь, с Джексом, и забыть обо всем на свете.
«Ты уже забываешь», – подумала Эванджелина.
Здесь было что-то еще. Она чувствовала это, затаившееся прямо под поверхностью наполнявшего ее блаженства.
«Не обращай внимания», – посоветовала она самой себе.
Но чем сильнее она пыталась не думать, тем больше начинала вспоминать. Сон в таверне. Прекрасный Незнакомец и дротики. ЛаЛа. Предостережение насчет Джекса и камня счастья. Воспоминания резко обрушились на нее. «Он нашел камень счастья, и это затуманивает его рассудок».
Эванджелина закрыла глаза и попыталась убедить себя, что это всего лишь сон. Она не хотела даже думать, что прошлой ночью Джекс просил ее остаться только из-за влияния камня счастья.
Это точно не из-за камня. У Джекса его не было. Прошлой ночью она сняла с него рубашку и видела его голую грудь. При нем не было никаких украшений. На его разум ничто не воздействовало. Он лежал с ней в постели не из-за магии.
А что, если камень в кармане его брюк?
Эванджелина нервно вздохнула. Она все еще не думала, что камень у него, – не хотела, чтобы он был у него. Но убедиться в этом было довольно просто. Одна ее ладонь лежала у него на спине. Ей всего-то и нужно лишь опустить ее ниже…
Эванджелина осторожно скользнула пальцами по его коже. На ощупь она была холодной, гладкой, бархатной, и на секунду Эванджелина почти забыла, что собиралась сделать. Она могла бы продолжать гладить его по спине, исследовать пальцами его позвоночник
