Читаем без скачивания Баллада о проклятой любви - Стефани Гарбер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К тому времени, когда она добралась до покоев, голова немилосердно раскалывалась, а сердце в груди наполнилось почти свинцовой тяжестью. В комнате было темно и холодно, но Эванджелина зажгла лишь несколько свечей, прежде чем упасть в постель.
Она все еще сжимала в руках чугунный горшочек с камнем счастья внутри. А ведь это так просто – снять маленькую крышку и вытащить камень на свет. Ну в самом деле, кому от этого будет хуже? Камень избавлял от любой боли, а сейчас она наполняла Эванджелину до краев.
Пальцы ее замерли над крышкой. Потом Эванджелина осторожно подняла ее.
42
Сладостное облегчение мгновенно окутало ее. Плечи тотчас расслабились, веки закрылись, тяжесть в груди исчезла, и она наконец-то смогла спокойно дышать.
Но влечение к Джексу никуда не делось. Эванджелина зажмурилась и напряглась в ожидании услышать стук в дверь и низкий голос Джекса. Вместо ощущения, что она разваливается на части в воцарившейся тишине, девушка почувствовала тихую надежду. Она не могла поверить, что Джексу плевать на нее. Она не верила, что его чувства к ней возникли лишь из-за этого камня. Она…
Она сходила с ума.
Эванджелина заставила себя закрыть горшочек крышкой. Затем спрятала его под подушку, чтобы не попадалась ей больше на глаза. Как бы сильно она ни хотела заглушить душевную боль, жить в иллюзиях – не лучшее решение для нее. Она верила, что скоро все наладится. Как только она откроет Арку Доблестей и снимет тем самым проклятие Лучника, между ними с Аполлоном все изменится. По крайней мере, в этом Эванджелина была уверена. Но к чему приведут эти изменения?
По ее телу пробежала дрожь. Появилось искушение откинуть подушку и снова достать камень, но лишь до тех пор, пока не придет время его использовать. Но, возможно, ей нужно было прожить всю эту боль, чтобы двигаться дальше.
Эванджелина обняла подушку руками и закрыла глаза.
Время текло столь медленно, что казалось, будто оно не двигалось вовсе. В покоях не становилось ни светлее, ни холоднее, но вскоре кое-что изменилось. Воздух сгустился. Через мгновение Эванджелина почувствовала, как нежные пальцы аккуратно убирают прядь волос с ее щеки.
– Джекс… – Сердцебиение участилось, глаза распахнулись… и она с трудом проглотила крик.
Аполлон нависал над кроватью. Его рука касалась ее щеки – или шеи? Неужели он собирался задушить ее?
На секунду ужас парализовал ее. Потом Эванджелина встала на колени, понимая, что ей нужно бежать отсюда как можно скорее.
– Не бойся. Я не причиню тебе вреда, Эванджелина. – Ее имя прозвучало словно мольба. Аполлон медленно поставил на кровать одно колено, затем второе и замер рядом с ней. Его глаза не светились красным и были привычного насыщенного карего оттенка. Эванджелина знала, как быстро все может измениться, но сейчас Аполлон выглядел таким затравленным, таким одиноким, таким отчаявшимся, таким замученным.
Казалось, она смотрелась в зеркало и видела в нем отражение своих собственных эмоций.
Эванджелина понимала, что ей лучше бежать от него, но не хотела причинять ему боль еще бо́льшую, чем он уже испытывал.
Аполлон бережно взял ее лицо в ладони. Она напряглась, но не отстранилась от него. Он сдержал свое слово. И не причинял ей боли. По правде говоря, его прикосновения чуть притупили терзавшую ее боль.
Аполлон ласково погладил ее скулы. Его ладонь была теплой и нежной, хотя пальцы слегка подрагивали, как будто он, как и Эванджелина, был напуган.
Его прикосновения ощущались слишком приятно, но им, наверно, не стоило так рисковать.
– Аполлон, это очень опасно.
Он громко рассмеялся, но смех его прозвучал надрывно.
– Все стало опасным с того момента, как я увидел тебя. И все же я ни о чем не жалею.
Он поцеловал ее.
На мгновение Эванджелина забыла, как дышать, как отвечать на поцелуй. Но Аполлон проявлял недюжинное терпение. Он благоговейно касался ее губ своими, ласкал ее рот мягкими движениями, пока она не расслабилась и не подалась ближе.
Она целовала его и раньше, но их поцелуи никогда не ощущались так. Когда Аполлон находился под чарами Джекса, его поцелуи были сродни горячечному сну, обжигающими и безрассудными, словно он хотел попробовать всю ее, а не только ее губы. Этот поцелуй напоминал приглашение на танец.
И Аполлон оказался очень хорошим танцором. Он медленно зарылся пальцами ей в волосы и наклонил ее голову, заставляя приоткрыть губы. В животе у нее запорхали бабочки, и она обвила руками его шею.
Он улыбнулся, все еще касаясь ее губ своими.
– Ты не представляешь, как сильно я этого хотел. – Аполлон слегка зажал ее нижнюю губу между зубами, снова поцеловал, а затем вдруг прикусил достаточно сильно, чтобы пустить кровь. – Прости.
– Нет… Все хорошо. – Это напомнило ей о Джексе. Но Эванджелина усилием воли отогнала эту мысль, а потом укусила Аполлона в ответ. Он тихо усмехнулся и углубил поцелуй, одновременно пытаясь стянуть с ее плеч золотистый плащ.
Дыхание у нее участилось, когда Аполлон отбросил его на пол.
Эванджелина знала, что это плохая идея, но ей было так хорошо в объятиях Аполлона. Каждое его прикосновение ощущалось так, словно он боготворил ее. Избавившись от плаща, он уложил Эванджелину на кровать и начал осторожно развязывать ленты у нее на лифе.
– Скажи, если я слишком тороплю события.
Он нежно поцеловал ее в губы, в подбородок, оставил дорожку теплых поцелуев на шее. Его руки медленно исследовали ее грудь, а затем скользнули к горлу.
Эванджелина мгновенно распахнула глаза.
– Прости меня, – прохрипел Аполлон. Только в этот раз он не стал ее целовать.
Волна паники поднялась у нее в груди, когда карие глаза Аполлона сменили цвет на алый, а пальцы с силой сдавили ее горло.
43
Эванджелину охватил животный ужас. Она пинала Аполлона по ногам, но он был слишком тяжелым, чтобы удары хоть как-то помогли. Он лишь крепче прижал ее к кровати своим телом.
Она попыталась закричать, но его пальцы сильнее сдавили ее горло.
Потом он и сам начал задыхаться, захлебываясь кашлем благодаря зеркальному проклятию, и ослабил хватку.
Эванджелина едва могла дышать, но когда Аполлон отстранился, она выхватила из-под подушки горшочек с камнем счастья и откатилась в сторону.
Она неуклюже спрыгнула с кровати. Перед глазами все расплывалось. Темная комната кружилась, свечи загорались и дымились одновременно. Хрипло выдохнув, Эванджелина поднялась на трясущиеся ноги. Внезапно она вспомнила о рычаге рядом с кроватью.
Она бросилась к
