Читаем без скачивания Миллиарды Арсена Люпена - Морис Леблан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О чем же, по-вашему, это свидетельствует?
– О том, что упомянутая барышня не верит в его невиновность. Иначе как объяснить ее отказ?
Рауль усмехнулся:
– Это и есть итог вашего «дружеского внимания», господин инспектор?
– Пожалуй, что так.
– В таком случае…
Он показал ему на ворота. Гуссо развернулся было на каблуках, но, вдруг передумав, вновь обратился к собеседнику:
– Ах да, забыл сказать. Мы обнаружили в камере хранения на одном из парижских вокзалов чемодан, принадлежавший Симону Лорьену, а в кармане его одежды я нашел вот эту визитную карточку. Видите, на обратной стороне нарисован план второго этажа дома, а на нем – крестик красными чернилами. Это тот самый этаж, откуда отец Симона Лорьена и друг Фелисьена Шарля похитил банковские билеты месье Филиппа Гавереля.
– И на карточке стоит имя?..
– Фелисьена Шарля.
И инспектор, кивнув Раулю и Фелисьену, не спеша направился к воротам, насмешливо бросив на ходу:
– Карточка сама по себе ничего не доказывает, и я просто приобщил ее к делу. Хотя как знать, возможно, всплывет что-нибудь еще…
Рауль бросился вперед и оказался у ограды одновременно с ним.
– Послушайте, инспектор!
– Чем могу быть полезен, господин д’Аверни?
– Ничем. Просто предупреждение. Для вашей же пользы. Видите два столба этих ворот?
– И что с того, черт возьми?
– Да то, что я советую вам никогда больше не пересекать идеально ровную линию, которая их соединяет.
– Мои полномочия полицейского…
– Ваши полномочия действительны лишь в том случае, если вы учтивый и хорошо воспитанный полицейский, такой, как ваши товарищи, а не ехидная и злопамятная ищейка. Имеющий уши да услышит!
Рауль вернулся к Фелисьену, который во время этой сцены оставался совершенно невозмутимым, и сказал ему:
– Вы утверждали, что больше не видели Роланду.
– Она отказалась со мной встречаться.
– И вы по-прежнему не хотите признаться, что собирались покончить с собой из-за нее?
Юноша промолчал.
– Ответьте, – продолжал Рауль, – откуда у Симона Лорьена ваша визитная карточка?
– Должно быть, он взял ее здесь, когда нас не было дома.
– А план «Оранжереи» на ней?
– Наверное, сам нарисовал. Я тут совершенно ни при чем.
– А то, что вы находитесь под пристальным наблюдением полиции, вас не беспокоит?
– Нет, месье. Они всячески пытались меня уличить, но безуспешно. Я ведь не совершил ничего предосудительного и потому не беспокоюсь.
Глава 2
Таинственный визит
Рауль сдался. Никакого объяснения с Фелисьеном не получится. Никакая гипотетическая опасность не поколеблет его беспечность, возможно напускную, но ничем не уступающую упорному сопротивлению. Одними лишь словами его тайну не выведать.
Значит, надо действовать.
Поначалу события к этому не располагали. Фаустина вернулась на работу в клинику. Фелисьен, который раньше обедал во флигеле в то же самое время, что и она, теперь обедал на вилле «Клематисы», проводя там вторую половину дня.
На пятый день, решив разобраться в ситуации, Рауль тоже пришел на виллу.
Дверь ему открыла кухарка, которая сказала:
– Барышня, наверное, на лужайке. Месье может пройти туда через столовую.
В вестибюле было две двери. Рауль вошел в столовую. Но вместо того, чтобы сразу спуститься в сад, он заглянул за тюлевые занавески, закрывающие стеклянные двери студии. Его глазам предстало неожиданное зрелище.
В левой части комнаты, залитая ярким солнечным светом, стояла Фаустина с полуобнаженными плечами и голыми руками, позируя сидевшему за мольбертом Фелисьену.
Рауль почувствовал острый укол раздражения, к которому примешалось – и он даже не пытался этого отрицать – недостойное чувство ревности.
«Бесстыдница! – подумал он. – Что она здесь делает? И что от нее хочет этот мальчишка?»
Он ясно видел ее лицо; взгляд молодой женщины был устремлен за широкое эркерное окно, выходящее на лужайку и пруд. Ее белоснежные плечи, полные и изящные, слегка золотились под лучами солнца. В который уже раз он мысленно увидел (это воспоминание преследовало его) сияющую мраморную «Фрину».
Он бесшумно открыл дверь, желая услышать их разговор, и тут заметил жениха и невесту – Роланду и Жерома Эльмаса, сидевших на подоконнике. Они тихо беседовали. Время от времени Фелисьен Шарль поглядывал в их сторону.
И у Рауля внезапно возникло глубокое убеждение, что драма в «Клематисах» и «Оранжерее» – то есть первая из драм – произошла именно в этой студии, причем разыгралась она между четырьмя персонажами, здесь находившимися. Нет нужды искать разгадку вне этого тесного кружка, где бушевала трагедия любви и ненависти, честолюбия и ревности. Все четверо выглядели спокойными, погруженными в свои занятия. Но прошлое и будущее, преступление и наказание, жизнь и смерть сошлись здесь в поединке, как беспощадные враги.
Какова была роль каждого из них в этом спектакле? Какую роль играл Фелисьен, несомненно влюбленный в Роланду, по отношению к жениху и невесте?
Как Фаустина, простая сиделка, попала в это общество? И по какой причине Роланда, девушка, принадлежащая к совершенно иному сословию, принимала ее? Как много неразрешимых загадок!
Меж тем парочка спустилась в сад, и Рауль тихонько вошел в студию. Переведя взгляд на свой портрет, Фаустина увидела его поверх мольберта и головы Фелисьена.
Тут же смутившись и покраснев, она накинула на плечи шаль.
– Не беспокойтесь, Фелисьен, – сказал Рауль. – Но, боже мой, какая у вас прекрасная модель!
– Восхитительная, и я ее совершенно недостоин, – признался юноша.
– Что же, у вас нет никаких амбиций?
– Они меркнут перед такой красотой.
Рауль усмехнулся:
– А вы, Фаустина? Что, позировать в подобном виде вам нравится больше, чем ухаживать за больными в клинике?
– Пациентов сейчас мало, – ответила она, – и в дневные часы я свободна.
– Как и в вечерние, а также в ночные. Пользуйтесь этим, Фаустина. Наслаждайтесь своей молодостью.
Он спустился в сад и, не сводя глаз с Роланды, поздравил жениха и невесту с предстоящей свадьбой. Конечно, невеста была не так ослепительна, как Фаустина, ее красота была не такой театральной, более трогательной. Но, как и у Фаустины, ее лицо и чувственные изгибы тела обладали той прелестью, которая волнует даже больше, чем классическая красота. Жером Эльмас смотрел на девушку со страстным восхищением.
Жером собирался вечером уехать в Париж; Роланда с Раулем проводили его через сад «Оранжереи», откуда можно было выйти на дорогу. Им, естественно, пришлось миновать те злосчастные обрушившиеся мостки, на которых нашла свою смерть Элизабет. Однако молодые люди не обратили на них никакого внимания. Они каждый день гуляли по этой стороне пруда. И теперь остановились, беспечно глядя на противоположный берег, где рядом с тропинкой качалась на воде знакомая лодка. Туда как раз забрались три человека: Гуссо и два
