Читаем без скачивания Будни и праздники императорского двора - Леонид Выскочков

Кроме главного праздника водоосвящения отмечались также Малое водоосвящение, происходившее в день Св. Троицы (пятидесятницы), один из двунадесятых православных праздников, на 50 день после Св. Пасхи.

В 1826 г. французский писатель Ф. Ансело так передал свои впечатления об этом празднике: «В День Троицы народ стекается в крепость на праздник освящения вод. Я присутствовал на этой церемонии, объединяющей жителей Петербурга всех сословий, и мог любоваться великолепным видом, какой являют в этот момент стены цитадели. На этих темных стенах, привычных лишь к перекличкам часовых, в этот день, единственный в году, появляется толпа, наслаждающаяся необычной прогулкой. Думаю, однако, что в этом году на стенах крепости пролились и слезы: среди людей, наблюдавших за вскрытием реки, были те, чьи печальные взгляды блуждали вокруг стен, скрывающих дорогих им преступников, их детей и друзей!» [716]

Водоосвящение проводилось также в день Преполовения и в праздник Воздвижения Креста 1 августа. В. И. Даль объясняет в своем толковом словаре: «Преполовение – половина, средина; среда четвертой недели по Пасхе, средопятидесятница. Крестный ход и молебствие на полях». Этот праздник предшествовал Троице и праздновался восемь дней на половине Пятидесятницы, между праздниками Пасхи и сошествия Св. Духа (Троицей).

П. А. Свиньин писал: «В день Преполовения и 1 августа бывают в крепости крестные ходы для водоосвящения, при чем собирается великое множество всякого звания людей и Нева покрывается разноцветными шлюпками. В первый день всякому позволяется гулять по крепостным валам, что придает сим безмолвным, грозным стенам необыкновенную живость» [717] . Малое водоосвящение проводилось в праздник Воздвижения Креста или Происхождения честных древ Животворящего Креста Господня, отмечавшийся 1 августа.

Это было пышно и торжественно. Для свершения обряда к воде спускались в таком порядке: духовенство, за ним вся царская семья и весь двор. В момент освящения воды раздавались пушечные залпы. Затем святой водой окроплялись русские знамена, и процессия торжественно возвращалась во дворец.

Фрейлина А. Ф. Тютчева в дневниковой записи от 2 августа 1853 г. описала этот праздник, во многом потерявший свое сакральное значение: «Вчера имел место обряд водоосвящения. […] Вчерашняя церемония отличалась большой торжественностью. Духовенство, за которым следовала вся императорская семья и весь двор, спустилось в сад, наполненный военными. В момент освящения воды раздались пушечные залпы; святой водой окропили знамена. Вслед за водоосвящением состоялся парад, затем завтрак.

Мы наряжаемся для господа Бога, устраиваем парады для господа Бога, кушаем для господа Бога, а в остальном обращаемся с ним, как с хозяевами дома, которые дают бал. К ним приезжают, но о них не думают, и даже считается признаком хорошего тона не замечать их и не здороваться с ними» [718] . Признание красноречивое.

Помимо праздников собственно православных иногда проводились молебны, посвященные памятным годовщинам.

Одним из таких поминальных дней было 14 декабря. В своем дневнике за 1839 г. М. А. Корф пишет: «Со времени происшествий 14-го декабря 1825 г. государь неизменно празднует годовщину этого дня. В Аничковом дворце или в малой церкви Зимнего дворца собираются все лица, принимавшие прямое или косвенное участие в сем достопамятном событии, совершается благодарственное молебствие, и после обыкновенного многолетия возглашается вечная память "рабу Божию графу Михаилу (Милорадовичу) и всем в день сей за веру, Царя и Отечество убиенным", а потом многолетие "храброму всероссийскому воинству". После того все присутствующие допускаются к руке Императрицы и целуются с Государем, как в светлый праздник. А в заключение Государь объезжает казармы всех полков, двинувшихся тогда против мятежников на Сенатскую площадь. Так бывает всякий год, и так было и нынче» [719] . И еще через две недели добавил в записи от 29 декабря: «Я слышал любопытную вещь от полкового командира Конногвардейского полка генерала Эссена… Государь ежегодно бывает в казармах этого полка и обыкновенно спрашивает, сколько осталось людей, бывших в полку в день события в 1825-м году. Эссен, приготовляясь к этому вопросу, забрал именную справку, и оказалось, что после 14-ти лет из людей, находившихся тогда в полку, остается теперь всего 11 унтер-офицеров и 8 рядовых» [720] . Николай Павлович, как всегда, отличался постоянством. «Фрейлина-демократ» А. Ф. Тютчева 14 декабря 1854 г. записала в дневнике: «Сегодня молебен в память злосчастного события 1825 г., о котором хорошо было бы позабыть» [721] .

«Вечером двор присутствовал на Корсо»: на Масленицу и Св. Пасху

Императорская семья и императорский двор не гнушались «брататься» с народом и во время традиционных народных гуляний, освященных временем и традицией. Самыми грандиозными были гуляния на масленичной неделе. В это время на площадях появлялись балаганы и другие временные сооружения.

Балаганы – временные постройки в виде сарая для показа цирковых и театрализованных представлений, которые сооружались из крупных досок и ящиков из-под чая. Крыша была из полотна или мешковины. Перед входом делался помост-раус для выступлений зазывал. Строительство занимало около двух недель. Оно велось специальными бригадами под руководством театральных плотников и под наблюдением архитектора от округа путей сообщения. Наружные стены балаганов представляли собой площадь для своеобразной театральной рекламы.

В. Садовников. Балаганы на Адмиралтейской площади. 1849 г.

На балконах выступали паяцы. Внутри были ложи, партеры и места для публики третьего разряда, которую запускали последней. В 1820-е гг. вошли в моду и афиши, которые прикреплялись на стене (круглых тумб для театральных объявлений тогда не было). С 1820-х гг. появились первые «косморамы» и «панорамы», в них показывались живописные виды и достопримечательности европейских городов, экзотические уголки разных стран и памятные события (смерть Наполеона на о. Св. Елены и т. д.). Балаганы возводились вокруг традиционных увеселений, каковыми были на Масленицу ледяные горы, а на Пасху – всевозможные качели.

Выступали фокусники, кукольники, вольтижеры, комедианты, прототипы из итальянской комедии масок, которые приобрели и русские черты: Пьеро, Арлекин, Коломбина. Русская тематика в театрализованных представлениях была разрешена только с 1860-х гг. До середины XIX в. владельцами балаганов были в основном иностранцы.

К концу царствования Екатерины II была замощена Адмиралтейская площадь (будущий Адмиралтейский проспект). Здесь на Масленицу и в Пасхальную неделю строили балаганы и ледяные горы, на Св. Троицу – качели. Императорская семья, а вслед за ней и придворные считали своим долгом выехать из дворца и «удостоить своим воззрением» народный праздник [722] . Долли Фикельмон записала в дневнике 11 апреля 1833 г. (Св. Пасха праздновалась в тот год 9 апреля): «В последние дни Святой недели стояла хорошая погода… Вчера возила Элизалекс (дочь Фикельмонов. – А. В.) на балаганы. Она была счастлива и весела. Вечером Двор присутствовал на Корсо (от итал. corso – карнавальные гуляния в Италии и некоторых городах Франции или же место таких гуляний. – А. В.), подобное тому, какое бывает 1-го мая. Императрица в коляске с дочерьми и Великой Княгиней Еленой, а Император, офицеры Конной гвардии и кавалергарды в красных мундирах верхом сопровождали их. Для народа это, бесспорно, величественное зрелище, но всегда только зрелище…» [723] Иногда на гуляниях появлялись сани императора Николая I, который мог покатать на запятках ребятишек или привести беспризорную девочку под опеку Александры Федоровны. Вслед за императорской семьей великосветский Санкт-Петербург, судя по всему, не гнушался балаганов. М. А. Корф, отметив малое количество балов в начале 1839 г., заметил: «Приходится довольствоваться балаганами и спектаклями» [724] .

Для народных гуляний использовалась также Исаакиевская площадь, но начиная с 1810-х гг. традиционные гуляния перенесли на Театральную площадь. Продолжали устраиваться они и на Адмиралтейской площади, где возводились всевозможные балаганы для представлений. С 1824 г. самое престижное место на Адмиралтейской площади занимал Амфитеатр Турниера. Жан Турниер содержал великолепную труппу, которая демонстрировала высшее мастерство вольтижировки и гимнастического искусства на лошадях. Позднее он построил собственный цирк. С 1827 г. основным местом проведения зимних гуляний «под горами» опять стала Адмиралтейская площадь. Вдоль Адмиралтейства устраивалось от 9 до 16 балаганов.

Санкт-Петербургская полиция в такие дни пыталась регулировать скопление народа и экипажей. Газета «Северная пчела» от 20 апреля 1826 г. в разделе «Внутренние известия» поместила следующее объявление: «Санкт-петербургской полиции обнародовано объявление о распоряжениях для соблюдения порядка во время съезда на гулянье перед качелями на площади Каменного театра… Проезд по Офицерской или Екатерингофской улицам через Харламов мост, а из 4-й и Нарвской частей через Кашин мост к Никольской площади… Если нужно, и через Поцелуев мост… Экипажи в 4 ряда. Для поворота должны занимать крайний ряд… Оканчиваются в 7 часов пополудни». Неприятным событием был известный пожар 1836 г. балагана Лемана, повлекший человеческие жертвы.