Читаем без скачивания Избранные труды. Том IV - Олимпиад Соломонович Иоффе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, если говорить о требованиях, обращенных к критике, то по форме она должна быть вежливой, а по содержанию правдивой.
Во избежание последующих кривотолков лучше всего излагать цитатами из критикуемого автора. Если характер критической работы исключает такую возможность, нужно привести хотя бы одну цитату, точно выражающую мысль, с которой критик не согласен. При отсутствии и такой возможности нужно максимально приблизить текст критика к критикуемому тексту. Если же критик ни одной из этих возможностей не использует, он рискует быть обвиненным в приписывании другому лицу своих собственных мыслей.
Что же касается вежливой формы, то ее вообще незачем опасаться. Мне ни разу не приходилось сталкиваться с обвинением критики в лояльности потому только, что в ней не было ничего оскорбительного. Наоборот, чем вежливее критика, правдивая по содержанию, тем сильнее отражает она всяческие наветы. Идеологическая борьба тем сильнее, чем меньше козырей она оставляет в руках противника. А у него не может быть более сильного козыря, чем грубость, допущенная критиком.
При подготовке к предстоящей полемике нельзя относиться к предполагаемой дискуссии как к первой и последней встрече со своим оппонентом. Нужно исходить из того, что это только начало, что боевые встречи еще будут продолжены и что любой промах, допущенный в первом диспуте, противник запомнит и придумает способ, как отплатить за него в дальнейшем. Вот почему абсолютная честность и вежливость должны строжайше соблюдаться, а при их нарушении противник найдет пути скрещения полемики со своим обидчиком и заплатит ему чистоганом за былое его лихое наездничество.
К тому же наука все более обретает формы международного сотрудничества, предполагающего множественные личные контакты. При их установлении приглашающая сторона тщательно изучает индивидуальные особенности приглашенного. И тот, кто зарекомендовал себя как специалист по сфальсифицированной полемике, может быть уверен, что его фамилия не попадет в список приглашенных.
Для участия в международных форумах ученый должен приобрести широкуюизвестность: икак талантливый ученый, икак порядочный человек. Первое качество проверяется по опубликованным работам. При их серости нет смысла приглашать такого ученого для целей научного сотрудничества. Ему, собственно, нечем сотрудничать. Второе качество устанавливается главным образом по устным дискуссиям. Любая передержка, игра в слова вместо спора по существу сразу же замечается. А на такое сотрудничество ни один уважающий себя ученый не пойдет.
2. Идеологическая борьба и сотрудничество
Сотрудничество с иностранными учеными начало приобретать все более широкий характер, а его формы становятся все более разнообразными. Появились постоянные договоры, как, например, договор о дружбе и сотрудничестве между юридическим факультетом ЛГУ и Американской School of Law. По этому договору стороны периодически обмениваются учеными и студентами, постоянными и временными. Кроме того, одна из сторон приглашает к себе эпизодически (для чтения лекций или докладов) отдельных ученых и студентов. Все эти и другие встречи сопровождаются настолько тесными контактами, что недавние знакомые превращаются в друзей. Поэтому вполне обоснованно сам договор именуется соглашением о дружбе и сотрудничестве. Известны и другие формы сотрудничества. Характерен в этом смысле договор с голландским институтом обзора права стран Восточной Европы. Он был заключен незадолго до начала последней кодификации законодательства Российской Федерации. Поэтому, когда был завершен рабочей комиссией проект первого тома трехтомника Гражданского кодекса, было решено обсудить его на совместной конференции, проходившей в Лейдене (Голландия) в течение 3-х дней с участием российских и голландских ученых, а также ученых и практиков многих других стран Америки и Европы. На этой конференции, строго говоря, не было никакой борьбы, а велась настойчивая работа по усовершенствованию проекта ч. 1 ГК РФ. Делегация РФ прибыла на конференцию с наказом устранить неравенство, установленное в нашем государстве, обеспечить и в этой сфере свойственные гражданам права, соответствующие принципам равенства. Представители западных стран готовили свое участие в конференции по литературе, где доминанта государства подчеркивалась во множестве случаев. По этой причине борьбы на конференции не было, а была в конце конференции пущена в ход шутка, близкая к правде: буржуазные юристы акцентировали внимание на социализации российского гражданского права, а социалистические юристы говорили больше о необходимости капитализации российского гражданского права.
Произошло это не случайно. Россия переживала период, характерный для конца полного экономического расстройства, и выход из этого состояния был найден в отказе от монопольного положения государственной собственности, в отмене привилегий, созданных для государства, и введении неукоснительного соблюдения принципа равенства, отмены доминанты коллективной собственности и развития на равноправных началах частной собственности, введения экономической конкуренции и подлинной обособленности плана сравнительно с договором.
Все эти и другие мероприятия создали экономико-юридические прообразы, сходные с теми, которые давно были известны практике буржуазных стран. А там, где российский проект дополняли какими-либо нормами, они, обычно выправлялись по замечаниям голландских или других юристов. В результате дискуссия на конференции была содержательной и интересной. Этот факт, конечно, не гарантирует от каких-либо обострений в будущем. Но их не следует бояться. Споры о праве – и в самом широком смысле, и в пределах отдельных юридических конструкций – не могут быть полностью освобождены от идеологических коллизий. Это видно даже на примерах остроты дискуссии, разворачивающейся в споре между юристами одной страны или даже одного университета. Тем более опасно рассчитывать на освобождение от идеологической полемики на конференциях, заведомо состоящих из представителей разных, а то и противоположных направлений. Но мы уже видели, что мирная обстановка с максимальной вежливостью и полной добропорядочностью может быть достойно соблюдена. Иногда важно, чтобы, по крайней мере, одна сторона нашла в себе силы не выходить за пределы корректности, так как это неизбежно скажется на поведении другой стороны, пришедшей на полемику во всех доспехах, необходимых для боя, иуносящейих вмирных чехлахсмыслью: авось они когда-нибудь понадобятся.
Не могу в этой связи не вспомнить первоклассного полемиста моих студенческих лет профессора Владимира Константиновича Райхера. Каждая его полемическая речь была самостоятельным, логически законченным произведением. Там было все – начиная от акцентированных фраз и кончая красноречивыми, хотя и ничего не говорящими придыханиями. Но не было одного – стремления к бою, вызова противника на поединок, нарочитого подзуживания его к рукопашному столкновению. Такая полемика не всегда, конечно, приводила к взаимоприемлемому решению. За время конференции скапливается неопределенное количество впечатлений. Они строго фиксируются, как подлежащие последующему согласованию в рабочем порядке или на следующей конференции, если вопрос не является срочным. Но зато никаких дурных слухов сама конференция не вызывала. Она входила в круг общепринятых форм делового сотрудничества.
Конечно, формы взаимного сотрудничества весьма разнообразны и гарантировать каждую из них на полную взаимную лояльность едва ли кто-нибудь решится. Но если утвердится принцип делового сотрудничества, подкрепленный лояльностью и правдивостью со стороны дискутантов, – это будет большая победа для всех и, прежде всего, для науки.
Право и поведение[270]
Введение
1. Предмет исследования
Как явствует из заглавия работы, она посвящена праву. Обычно это означает, что будет исследовано право как система юридических норм. Но в таком плане юридические феномены с большим или с меньшим успехом исследовались уже не раз. В данном же случае ставится другая задача, еще ни разу, насколько известно, не привлекавшая к себе внимание в нашей литературе, – подвергнуть анализу неправовые компоненты, лежащие в основе права и предопределяющие его качественные признаки, а также цели и задачи, достигаемые и разрешаемые при его помощи. Такими компонентами являются поведение, воля и интерес, причем все три феномена должны быть взяты в объективном и в субъективном смысле. Нужно выявить природу каждого из них в указанном раздвоенном значении, их роль в формировании права, а также обратное влияние сформированного права на эти компоненты, взяв применительно к поведению, воле и интересу какую-либо одну практическую проблему, рассматриваемую по ее содержанию и по способам ее разрешения. В качестве первого опыта освещения очерченной
