Читаем без скачивания Признания новобрачного - Ванесса Келли

— Звучит заманчиво.

Перспектива казалась не просто заманчивой. Она была воистину райской, особенно после волнений последних дней. Пусть это лишь временная передышка от неприятностей, которые их еще ждут, но по крайней мере на какое-то время Джастин нашла убежище в крепких объятиях мужа.

Услышав чьи-то быстрые шаги, она мысленно вздохнула и смирилась с неизбежным.

— Мистер Гриффин, подождите!

Гриффин тихо выругался, обернулся и устремил на Фелпса горящий взгляд.

— Что еще? — неприязненно проговорил он.

— Посыльный от сэра Доминика, — сказал Фелпс. — Нашлась семья малыша.

Глава 22

Гриффин наблюдал, как его супруга мечется по комнате, словно встревоженная кошка.

— Джастин, прошу тебя, сядь. Твои метания действуют на нервы.

Она окинула мужа неприязненным взглядом.

— На твои нервы не действует ничего.

В большинстве случаев так оно и было, но вид охваченной паникой Джастин отнюдь не успокаивал, и Гриффину стоило все больших усилий держать себя в руках. К сожалению, пока не приедет Доминик и не сообщит информацию о ребенке, он ничего не мог сделать, чтобы успокоить жену.

Она подошла к окну и выглянула на улицу.

— Почему дядя Доминик опаздывает? Мы приехали уже много часов назад.

Гриффин вздохнул и встал.

— Доминик и граф Марцано должны прибыть в пять часов. Еще нет пяти.

Джастин продолжала хмуриться, все еще недовольная тем, что он привез ее и малыша обратно в Лондон. Она вполне ясно объяснила, что считает подозрительным столь неожиданное появление родственников маленького Стивена, тем более в свете всего произошедшего, учитывая нападение на дом. Гриффин был склонен согласиться с женой, но он научился доверять мнению Доминика, хотя это признание обычно застревало у него в горле.

Сообщение Доминика было предельно ясно: семья Стивена нашлась и требует, чтобы ей немедленно вернули ребенка. Джастин возмутилась, заявив, что малыш еще слишком плохо себя чувствует, и Гриффин согласился отложить отъезд на один день. Судя по письму Доминика, задержка могла осложнить ситуацию и даже вызвать сложности на политическом уровне.

Джастин остановилась в середине комнаты и сжала кулачки.

— Не понимаю, почему мы должны были нестись сломя голову, когда Стивен даже не совсем поправился. О чем только думал дядя Доминик?

— Скоро мы все узнаем, любовь моя. — Он взял ее за руки и поцеловал оба кулачка. — Сядь. Я налью тебе хересу.

— Теперь ты пытаешься мной манипулировать, — хмуро буркнула она, но все же позволила усадить себя на диванчик.

— Я не настолько глуп, чтобы этим заниматься, — сказал он, наливая ей вино. — Такая попытка заведомо обречена на провал.

Последние слова заслужили нервный смешок. Гриффин сел рядом с женой, обнял ее за плечи и привлек к себе. Она мгновение сопротивлялась, но потом расслабилась и прильнула к мужу. Он сразу почувствовал знакомый аромат талька и ванили. Этот запах теперь всегда будет напоминать ему о ней.

— Мне жаль, что я доставила тебе беспокойство, — сказала она, уткнувшись в плечо мужа. — Знаю, последние дни были тяжелыми и для тебя.

— Нет необходимости беспокоиться обо мне, Джастин. Я в порядке.

Если не считать того, что ему пришлось отказаться от намерения провести время… много времени в постели с женой. Когда был доставлен приказ Доминика возвращаться в Лондон, желание заниматься любовью у Джастин пропало. Она хотела все внимание уделять ребенку, охраняя его, словно львица своего детеныша. Не приходилось сомневаться: ситуацию со Стивеном следовало урегулировать как можно скорее, иначе у Джастин окончательно сдадут нервы.

Громкий стук дверного молотка заставил Джастин подпрыгнуть. Она вскочила, но Гриффин усадил ее на место.

— Джастин, постарайся успокоиться. Предоставь Доминику взять на себя руководство и внимательно слушай. Очень внимательно.

Она моментально ощетинилась.

— Ты не заставишь меня молчать. И я не стану скрывать своего беспокойства о состоянии Стивена.

Гриффин принялся легонько массировать ее напряженные плечи.

— Я всего лишь предлагаю тебе получить больше информации, наблюдая и слушая. Сразу бросившись в бой, ты ничего не узнаешь. Дав волю эмоциям, ты сделаешь себя уязвимой. Понимаешь?

Она явно хотела возразить, но сдержалась и что-то буркнула, вероятно, таким образом выражая согласие. Помолчав, добавила:

— В точности то же самое сказал бы и папа.

— Значит, я в хорошей компании. Хочу, чтобы ты очень внимательно наблюдала за графом Марцано. Позволь мне быть источником раздражения для него. Ты же знаешь, в этом мне нет равных.

— Хорошо, — вздохнула Джастин.

— Умная девочка. — Гриффин быстро чмокнул ее в кончик носа и встал, поскольку Фелпс как раз ввел в гостиную посетителей. — А вот и ты, Доминик, — проговорил он. — Мы тебя с нетерпением ждем. Твое таинственное послание заставило нас сгорать от любопытства.

— Не сомневаюсь, — ехидно сказал Доминик и переключил свое внимание на Джастин. — Нет, не вставай, моя девочка. Должен признаться, ты выглядишь очень хорошо. Вероятно, муж тебе не слишком докучал.

Джастин натянуто улыбнулась.

— Он воплощение доброты и благородства.

Левая бровь Доминика поползла на лоб. Почему-то только левая.

— Рад это слышать. А теперь позволь мне должным образом представить тебя графу Марцано, советнику Марко, герцога Сан-Агосто, небольшого герцогства на севере Италии. Хотя, насколько я понял, вы уже встречались.

Гриффин внимательно рассматривал мужчину, который в это время грациозно поклонился его жене. Это, безусловно, был тот самый человек, который участвовал в инциденте в «Золотом банте».

Джастин едва кивнула графу. Ее холодность являла разительный контраст с дружелюбием итальянца.

— Миссис Стил, — сказал граф с мягким акцентом. — Счастлив встретиться с вами при более благоприятных обстоятельствах. Поверьте, я глубоко сожалею о той неприятной сцене в соседнем заведении.

— Не сомневаюсь, — сухо сказала она.

— Теперь, когда все формальности закончены, — вмешался Доминик, — давайте сядем и обсудим ситуацию. Я уверен, что мистер и миссис Стил желают, чтобы она разрешилась на благо Стивена.

— Мы внимательно слушаем, — сказал Гриффин, сев рядом с Джастин.

Он взял ее руку и положил себе на колено. Ее пальцы вздрагивали.

— Прежде всего, позвольте передать вам глубокую благодарность герцога за заботу о его сыне, — начал граф. — Он очень боялся, что с мальчиком могло случиться несчастье.