Читаем без скачивания Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life) - Майкл Лукс

«Мы можем обсудить это в будущем, Таня. Мы только начали узнавать друг друга».

«Да, я согласна. Это есть что-то, возможно, на будущее. Не сейчас», — сказала она, уходя в ванную.

Я подумал, не страдаем ли мы с ней от небольшого разрыва в коммуникации. Она прекрасно говорила по-английски, но нюансы и идиомы было трудно уловить. В этот момент мне оставалось только ждать и смотреть, что произойдет. В начале лета, когда Дженнифер создала нынешний бардак, а моя сестра целенаправленно взбаламутила воду еще больше, я решил действовать по принципу «день за днем». У меня был основной план на следующий год, и каждый день я решал, что делать, исходя из этого плана.

Мой опыт подсказывал мне, что я не могу рассчитывать на что-то определенное, поэтому вместо плана у меня были цели. Элис сказала мне, когда мы стали очень хорошими друзьями, что я должен ставить цели и каждый день решать, что я могу сделать для достижения своих целей. Я подумал, что это хорошая идея, но я добавил к ней, что я также как можно больше воспользуюсь возможностями набраться опыта, если только не нарушу свою личную Прайм-директиву[214], которую я получил от Кары — вести себя хорошо.

Я усмехнулся про себя, что ночной сон был точно в соответствии с этой директивой. Поцелуи не нарушали ее, как и секс, в зависимости от того, с кем это было и что я чувствовал по отношению к ним. Кара сказала мне, что не ожидает от меня целибата, но она также запретила мне делать то, что я делал раньше — собирать девственные плевы, как бейсбольные карточки.

Я услышал, как выключили воду, и через две минуты вышла Таня, полностью одетая, с волосами, завернутыми в полотенце. Я пошел в ванную, включил воду настолько горячую, насколько мог выдержать, разделся и встал под душ. Я быстро намылился, затем постоял под струями горячей воды пять минут, чтобы тепло и пар очистили мою голову. Я решил, что если я собираюсь пить с Иваном Константиновичем, или с кем-то вроде него, мне нужно уметь лучше держать алкоудар. Я сделал мысленную пометку, что иногда буду пить водку или бурбон, хотя не был уверен, как я их достану. Мне придется найти друга, которому уже исполнился 21 год!

Когда голова немного прояснилась, я выключил воду, вытерся и снова надел одежду. Она не пахла плохо, хотя я в ней спал, и это меня порадовало. Я вышел и увидел Таню, сидящую на диване. Я сел рядом с ней, и она прижалась ко мне.

«У нас есть десять минут до завтрака!» — улыбнулась она.

Я нежно поцеловал ее и она взяла меня за руку. На этот раз, правда, она удивила меня, просунув ее под свободную блузку. Я обхватил ее теплую грудь и провел большим пальцем по затвердевшему соску. Она прервала поцелуй.

«Новая граница. Понял?» — сказала она.

«Да, Таня. Я понял. Ты установила границы, и я буду их соблюдать».

«Хороший мальчик!» — сказала она, крепко целуя меня.

Мне нравилось ощущать ее упругую грудь в своей руке. Она была как раз такого размера, что я мог обхватить ее ладонью и пальцами и полностью накрыть. Впервые с тех пор, как я был с Таней, она тихо застонала, когда я нежно потрогал ее сосок. Мы продолжали целоваться до 10:00 утра, когда она быстро разорвала поцелуй и встала. Она взяла меня за руку, и мы вышли из комнаты и пошли в соседнюю комнату к ее родителям.

Ее мама открыла дверь, поприветствовала нас и предложила присесть. Через минуту из ванной вышел папа Тани и сел с нами.

«Доброе утро, Степан Рэевич. Надеюсь, ты хорошо спал и хорошо себя вел!».

«Да, Иван Константинович. Спасибо, что доверились мне. Я бы никогда не сделал ничего такого, что могло бы вызвать неуважение к вам или вашей дочери или разозлить майора Анисимову!». Я усмехнулся.

«Это очень хорошая мысль. Она меткий стрелок!» — сказал он со смехом.

Завтрак принесли через несколько минут, и он был почти идентичен той закуске, которую мы ели предыдущим вечером, за исключением того, что вместо водки у нас был апельсиновый сок. Мы поели и поговорили о планах Тани относительно ее визита в Нью-Йорк и о том, что она будет делать по возвращении домой до начала занятий в школе. Ее отец спросил меня о моей учебе в IIT и о том, что я надеюсь делать на работе.

«Компьютеры будут очень важны», — сказал он. — «Я думаю, что это очень хороший выбор профессии для тебя. Моя дочь советует тебе изучать русский язык. Я думаю, это хорошая идея! Возможно, когда-нибудь ты сможешь посетить Советский Союз. Ленинград — прекрасный город, да и в Москве много достопримечательностей».

«Мне бы этого хотелось. И да, я подумал, что изучение русского языка может быть хорошей идеей. Думаю, я также почитаю о русской культуре и истории. Я любитель истории, и мне очень нравится читать о Великой Отечественной войне», — сказал я, используя то, что, как я знал, было русским названием Второй мировой войны.

«А, ты знаешь правильное название! Ты действительно «культурный»!» — радостно сказал он.

«Спасибо, Иван Константинович. И еще раз спасибо за ваше гостеприимство и за то, что доверили мне остаться на ночь».

«Не за что. Ты должен знать, что майор Анисимова за тебя поручилась. Она сказала, что ты относился к ней с уважением и заплатили за нее в дополнение к Тане, когда вы гуляли. В КГБ не привыкли, чтобы к ним так относились».

«Она хороший человек и просто выполняла свою работу. Как я могу возражать? Я понимаю, зачем Тане нужен телохранитель, и майор Анисимова ни во что не вмешивалась. Как я уже говорил, все русские, которых я встречал, были очень милыми и дружелюбными, даже КейДжиБи!»

Он рассмеялся. Я подумал, что в его положении и учитывая, кто был его благодетелем, КейДжиБи чаще всего был на его стороне. Из книги, которую я просмотрел, следовало, что у Суслова было довольно большое влияние, что в любой системе помогло бы, но в советской системе, похоже, было ключевым.

Мы закончили завтрак и через минуту раздался стук в дверь. Мистер Воронин открыл ее и вошел хорошо одетый молодой человек. Он заговорил по-английски, что, как я был уверен, из-за меня.

«Василий, ты слегка рано. Моей жене и дочери нужно десять минут, прежде чем они смогут подойти