Читаем без скачивания Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life) - Майкл Лукс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ты «культурный», Степа!» — улыбнулась она.
Это звучало как «kulturny», и я догадался, что это противоположность «некультурный», а значит, культурный или вежливый.
«Уж пару вещей я знаю, Таня Ивановна!».
«Посмотрим. Есть длинная ночь впереди и будет много шансов вести себя по-обезьяньи».
Я усмехнулся: «Я постараюсь сделать все возможное, чтобы не опозорить тебя, Таня».
«Это есть ОК. Люди понимают это есть твой первый раз. Но я хочу похвастаться тобой!» — улыбнулась она.
Таня была интригующей молодой женщиной. Ей было всего семнадцать, но мне она казалась намного старше. Я предположил, что это сочетание консервативной русской культуры и ситуаций, в которые она попадала всю свою жизнь, будучи ребенком дипломата. Когда за столом появились ее отец и мать, а также другие взрослые, я быстро встал и увидел, как Таня одобрительно кивнула головой. Я прокручивал в голове, как правильно вести себя на официальном уровне, но это были лишь смутные представления, почерпнутые то тут, то там. Я и мои друзья были очень неформальными, как и все наши семьи, но я знал, что нужно вставать, когда в комнату входит кто-то определенного социального ранга или дама.
Таня сидела слева от меня, а справа — жена Виктора Быкова. Я старался, чтобы мой разговор был формальным и вежливым, и обращался к ней как к мадам Быков. Слева от Тани сидел американец, имени которого я не запомнил, и мне не удалось разглядеть карточку, на которой написано его имя. По мере того как мы переходили от одного блюда к другому, разговор касался всех мыслимых тем, за исключением советско-американских отношений.
Что мне показалось интересным, так это то, что, несмотря на всю риторику и пропаганду, все русские, которых я встречал до сих пор, включая майора Анисимову, были чрезвычайно приятны, вежливы и дружелюбны. Я быстро осмотрел комнату и наконец нашел ее, пропустив дважды, потому что она была одета в военную форму, а не в брюки и ветровку. Она сидела с другим офицером, мужчиной, который был одет аналогично. По краям комнаты я также заметил несколько сотрудников службы безопасности в штатском, но без бейджей я не мог определить, были ли они из ФБР, Госдепартамента, полицейского управления Чикаго или какой-то другой неизвестной группы.
Когда подали десерт, заместитель государственного секретаря произнес короткую речь, представив отца Тани. Он произнес короткую речь, около пяти минут, а затем передал слово Виктору Быкову, который говорил о том, что он назвал славным соглашением о дистрибьюции тракторов «Беларусь» за пределами Милуоки, и о своей надежде, что это будет способствовать дальнейшему развитию мирных отношений между нашими двумя великими странами.
Тон речи заставил меня искать один из тех пакетов, которые в самолетах кладут в карманы кресел. Я был очень прямым, очень прямолинейным человеком, который не ходит вокруг да около. Речь господина Быкова была настолько цветистой, что напоминала целый ботанический сад! Он мог бы сказать все примерно за две минуты, но у него ушло больше двадцати. Я просто улыбался, ел свой десерт и пил кофе, пока он говорил. Я пошутил про себя, что если мне придется слушать такие речи, то я, возможно, передумаю сопровождать Таню на будущих мероприятиях!
Когда господин Быков закончил, раздался гром аплодисментов. Я аплодировал потому, что он закончил, а не потому, что был в восторге от его слов, потому что в основном все сводилось к тому, что Советский Союз открыл распределительный центр недалеко от Милуоки, чтобы они могли продавать тракторы, сделанные в России, фермерам на Среднем Западе. Конечно, это было хорошо, но вряд ли заслуживало тех аплодисментов, которые он получил. Мне было интересно, назовет ли Таня мои мысли «некультурный». Я подозревал, что да, потому что именно с такими вещами она сталкивалась всю свою жизнь.
Через несколько минут вошли участники струнного квартета и, проверив свои инструменты, начали играть. Таня наклонилась и прошептала мне на ухо.
«Мы должны подождать, пока отец и мать станцуют, прежде чем выходить из-за стола. Иначе будет «некультурный».»
Я кивнул, и мы стали ждать, попивая кофе. Прошло минут десять, когда мистер и миссис Воронины встали танцевать, и Таня коснулась моей руки. Я встал, помог ей со стулом, взял ее руку и пошел на танцпол, где, как я был уверен, я выставлю себя дураком или испорчу ее туфли, наступив ей на ноги! Я принял правильную позу, расставил руки, как показала Таня, и сделал первый шаг.
«Хорошо! Ты запомнил. Делай, что я тебя учила», — сказала она с улыбкой.
Мне удалось не выставить себя полным дураком, хотя я и пропускал несколько шагов то тут, то там. Каждый раз Таня терпеливо объясняла, что я должен был делать, и мы закончили наш первый танец, ни разу не оттоптав ей ступни! Мы вернулись, чтобы посидеть и выпить по стакану воды, а когда Таня была готова, я вывел ее на танцпол и снова справился с тем, чтобы не выглядеть как некультурная обезьяна.
Остаток вечера прошел в танцах, разговорах с ее друзьями или сидении за столом, попивая воду или кофе. Я получал удовольствие, несмотря на слишком формальный характер вечеринки. Для меня вечеринка — это когда все отрываются и расслабляются. Это было что угодно, только не расслабление! Когда прием закончился, я был более напряжен, чем когда он начался, в основном потому, что я постоянно думал о том, что я должен делать и как себя вести. Когда все закончилось, мы пожелали спокойной ночи друзьям Тани, а также остальным за нашим столом, я взял ее под руку, и мы вернулись в ее комнату.
«Ты можешь переодеться в ванной. Просто надень удобную одежду. Я переоденусь здесь. Пожалуйста, спроси, прежде чем выйдешь, чтобы я была правильно одета».
Я взял свою сумку и пошел в ванную. Я вытащил чехол для костюма из сумки для ночевки и повесил его на крючок. Я осторожно снял арендованную одежду и аккуратно уложил ее в чехле, затем надел свои черные тренировочные штаны и футболку, носки и кроссовки. Я приоткрыл дверь и спросил, можно ли выходить. Таня ответила «не совсем», но через минуту сказала «ОК».
Я вышел, а она была
