Читаем без скачивания Фантастика 2024-158 - Андрей Третьяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Максим, кашляя, бросился вслед за лейтенантом. Позади, топоча ногами, мчался Петро. Он не отставал, несмотря на возраст. Хорошая у него дыхалка!
Когда же Максим пробежал улицу, и дымное покрывало снесло ветром в сторону, он во второй раз за день лишился дара речи. На этот раз его потрясла увиденная картина.
Сразу за разбитыми домами раскинулась черная, словно устланная бархатом равнина. То было выжженное, сгоревшее дотла пшеничное поле. Посередине его накренился в сторону размотанной гусеницы угловатый танк с полукруглой башней – чешский Панцер-38. За сотню метров до него бархатное покрывало резала надвое глубокая траншея, одним концом упиравшаяся в лес, вторым – в станционный поселок. Повсюду валялись тела – неподвижные, безжизненные фигурки. От смрада разлагающихся трупов тошнило, но все же Максим кое-как сдержался и даже глотнул воды из фляги. Вот оно какое – лицо войны.
- Сейчас что, сорок первый год? – невольно вырвалось у него.
- Вас контузило? – без сочувствия сказал Фирсов. – Сорок второй. Лето, июль. Немцы рвутся к Кубани. Мы должны удержать рубеж. Если они перережут железную дорогу… сами понимаете, что будет. Никто не удержит гитлеровцев. Армавир, Ставрополь, Майкоп будут захвачены. Мы не должны этого допустить!
- Втроем?
- Вместе со сводной ротой, - Фирсов указал на траншею и Максим увидел живых бойцов: люди в круглых касках прятались за погибшими товарищами, соорудив из тел что-то вроде бруствера. Жуткое зрелище.
- У меня нет артиллеристов, - продолжил Фирсов и ткнул пальцем в сторону двух противотанковых пушек на правом фланге. – Вы по виду головастые, разберетесь. Не то, что деревня в окопах.
Максим снял с ближайшего мертвеца каску и нахлобучил ее на голову. Петро побелел:
- Ты не боишься?
- Отбоялся уже. Тебе советую сделать то же самое, если жить хочешь.
Фирсов, напротив, одобрительно кивнул:
- Молодец. Сейчас немцы оправятся, и начнется новая атака. Дуйте к орудиям оба. Я в траншею, прикажу пулеметчикам отсекать пехоту. Вы бейте по танкам. И по пехоте осколочными!
Максим схватил за руку Петро и бросился к орудиям. Из двух пушек выглядела целой только одна. Вторая, с оторванным колесом, беспомощно завалилась набок. Максиму бросилась в глаза деталь: у станины изувеченной снарядом пушки сидел молодой командир с пистолетом на боку. Казалось, он просто отдыхает, но от головы у него осталось только лицо, обрамленное остатками черных волос. Чуть в стороне, между домами, выглядывала морда маленького гусеничного вездехода – это был бронированный тягач Т-20 «Комсомолец». Семеро убитых лежали ровной цепочкой от орудия до тягача. Очевидно, в какой-то момент боя они струсили и бросились к спасительной машине, но так и не добежали. Всех срезала пулеметная очередь немецкого танка.
- Сорокапятка, - Максим потянул за рукоятку, открыл затвор и пояснил: – Сорокапятимиллиметровое орудие. Куда проще «Рапиры». Короче, Петро. Я сейчас и командир, и наводчик. Как скажу, берешь снаряд и кулаком вбиваешь его в патронник. Только кулаком – не то пальцы клином оттяпает.
- Странные у тебя познания для зенитчика, - задумчиво произнес Петро. Его плечи заметно подрагивали.
- На сборах моя «Оса» прикрывала батарею противотанковых пушек. Думаете, я время даром терял?
- Не сомневаюсь, что ты забодал всех. Такого зануду, как ты, еще поискать надо. Я не пойму, почему тезка нашего куратора нам поверил и не сдал куда-нибудь в СМЕРШ?
- У него выбора нет. Ни в одном уставе не написано, как ротой остановить дивизию. К тому же до СМЕРШа еще год с лишним.
- Так зачем нам воевать? Может, просто сделать ноги? – Петро с надеждой глянул на «Комсомолец». – Я могу повести эту штуку: в армии был механиком-водителем танка. Вряд ли она сложнее Т-62.
Максим покачал головой:
- У нас выбора нет. Нам придется принять бой. Это неизбежно. Остальное зависит от нас. И если побежим… до срока – погибнем. Как вот эти.
Петро, стараясь не смотреть на тело, расстегнул на мертвом канонире кобуру с пистолетом и спрятал оружие и запасной магазин во внутренний карман куртки. Максим взял валявшийся возле пушки бронебойный снаряд, стряхнул с него землю и вручил Петро.
- Действуй!
Тот втолкнул снаряд в казенник, едва успев отдернуть руку от клацнувшего затвора.
- Отлично! Благодарность тебе от командования, - съехидничал Максим.
Он встал на колени, приник к панораме и навел орудие на подбитый немецкий танк. Прикинул на глаз расстояние, еще раз глянул в панораму и произнес:
- Мы готовы. Ну, фриц, давай!
Немцы не заставили себя долго ждать. Сначала налетела авиация: десяток «Юнкерсов» с воем пикировали на поле, на траншею, на остатки артиллерийской батареи. Максим и Петро бросились в вырытую их предшественниками щель – просто глубокую яму. Все вокруг грохотало, сотрясалось и рвалось. Казалось, вот-вот рухнут небеса. Наверное, «Юнкерсы» смешали бы все с землей, если бы в небе не появились два истребителя с красными звездами. Это были ЛаГГи – тяжелые, неуклюжие, но хорошо вооруженные машины. В небе разыгралась настоящая трагедия.
За две минуты ЛаГГи сбили три «Юнкерса» - те, оставляя черные дымные шлейфы, скрылись за лесом. Остальные исчезли: видимо, они улетели прочь. Их место заняли четыре «Мессершмитта» - их тощие силуэты со срезанными крыльями знает, наверное, каждый школьник. Советский школьник.
Первый ЛаГГ, спасаясь от атаки, свечой взмыл вверх. В верхней точке тяжелый истребитель завис и тут же превратился в факел: легкий скоростной «Мессершмитт» распорол его очередью из пушки. Парашюта Максим так и не увидел. Второй «ЛаГГ» попытался спикировать и уйти на «бреющем», но за ним погналась вторая пара «Мессершмиттов». Что произошло дальше, так и осталось неизвестным. Издалека донесся только треск пушечных очередей и больше ничего.
Гул моторов стих. Небо очистилось. Зато за стеной поднятой взрывами бомб золы показались немцы. Пригибаясь, они бежали не цепью, как в фильмах, а маленькими разрозненными группами, появляясь и исчезая то там, то здесь. Они были везде и нигде одновременно. И почему-то позади пехоты, а не впереди, плыли три танка. Такие же «Панцеры-38», как и тот, что дымил посередине выжженного поля. Дула танковых пушек сверкали неяркими взблесками, и снаряды с воем проносились над траншеями, не давая красноармейцам высунуть голову.
Максим выскочил из укрытия и сломя голову ринулся к «сорокапятке». Сейчас он возблагодарил современный камуфляж: пятнистую фигуру было
