Читаем без скачивания Красные скалы английской Ривьеры - Хельга Мидлтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что? Это версия. Хикманн служил в Афганистане. Вполне возможно, что он там и подсел на анашу. Сам покупать не может. Айван для него покупает, а тот ему информацию для статей сливает. Так сказать, услуга за услугу.
– О! Нет-нет-нет! Вот эту жилу ты, пожалуйста, не копай. Оставь ее мне. – Оливия, все еще держа три пальца загнутыми, подняла руку вверх и уперла в Эйлин свободный указательный. – И вообще, ты пропажу Лиз расследуешь или борешься с картелем? Знаешь, Эйли, ты определись с задачами! И не лезь на чужие территории.
– Именно. У закона нет чужих территорий! У закона – всего одна территория! – в запале почти выкрикнула Эйлин и осеклась, – Ой, что-то я не то сморозила.
– Да нет. Ты все правильно сказала. У закона одна территория.
Обе девушки прыснули от смеха.
* * *
Оливия первой вернулась к разговору.
– Чем еще озадачишь?
– Знаешь, Оли, я вчера к заливу ездила. Утят наблюдала. Думала. Про семью. Про взаимоотношения. И закралась мне в голову еще одна мысль.
Оливия даже подалась вперед.
– Что? Всего одна?
– Тебе бы только посмеяться надо мной. Правда. Мы вчера с отцом разговаривали. Редко у нас это получается, но иногда… Он такой любящий, такой заботливый. Причем он никогда не выделял в своей любви кого-то из нас больше или меньше. Я имею ввиду… Мне вдруг показалось, что, может быть, мы с Мартином и не сводные брат с сестрой, а полукровки.
– Интересный поворот мыслей. А в чем проблема? – удивилась Оливия. – Любишь ты, Эйли, все усложнять. Сомнений сонм… – это у поэтов, а у нас, у простых смертных, такое проверить легче легкого.
– Завидую твоей легкости и здоровому цинизму, – усмехнулась Эйлин.
– Завидовать нечему. Просто пока ты ко всяким олимпиадам готовилась и в специальные учебные лагеря ездила, я осваивала науку улицы. А на улице все просто: кто быстрее, ловчее и нахрапистее – тот и победитель.
Она вдруг легко вскочила с диванчика, метнулась в глубь дома на кухню и вернулась со своим рюкзачком под мышкой, на ходу разворачивая пластиковый зип-лок-пакетик.
– Ну-ка, плюнь вот сюда. Плюнь, плюнь, собери слюну и плюнь. – Она приставила пакет прямо к носу Эйлин. – Вот молодец, а теперь неси расчески Генри и Мартина.
– У отца нет расчески. Он же лысый.
Подруги снова рассмеялись.
– Ну, тогда зубную щетку, бритву. Эйлин, кто у нас на юриста учится? Ты или я? Кто должен знать, как собирать генетический материал?
– И что ты будешь со всем этим делать?
– Как что? У меня дружок есть – в морге работает. Отвезу ему, он ДНК в лабораторию отправит. Там сравнят. И все. Всем твоим рефлексиям и страданиям конец.
– Как конец?
– А-а-а, ну да! Мы без рефлексии не можем. О чем же теперь будем страдать, если все выяснится.
– Да ну тебя. Как у тебя все легко получается. – Эйлин встала и направилась к дверям. – Жизнь и без меня – штука тяжелая! – крикнула Оливия ей вдогонку.
Через минуту Эйлин вернулась, неся зубную щетку и бритвенный одноразовый станок.
– Мартин все умывальные принадлежности с собой увез. Щетка отцовская, а станок из Мартиной ванной. Надеюсь, его.
– Думаешь, Нэнси ноги брила в ванной жениха? Вряд ли. Я бы до свадьбы делала это без демонстраций.
– Ох, я уже не знаю, что еще думать. Голова раскалывается.
Оливия взяла из коробки с бумажными салфетками пару листков, завернула в них щетку, бритвенный станок, приложила к ним пакетик с плевком и убрала в боковой карман своего рюкзачка.
– Пойди прогуляйся. Проблемы – они устраняемы. А тем более самодельные.
22
Чипс послушно трусил рядом с хозяйкой. Эйлин сосредоточенно обдумывала план разговора с Харви. Но все планы рухнули как-то сами собой. Еще не дойдя до киоска, Эйлин поняла, что он закрыт. Тем не менее она подошла поближе и рассмотрела маленькую табличку, которую, естественно, днем за толпой покупателей, да еще и с другой стороны улицы, трудно было увидеть.
Табличка оказалась ламинированной половинкой листа А4, приклеенной рядом с окном раздачи. Надпись в три строки:
ОТКРЫТО:
12:00–16:00 и 20:00–00:00.
ПЯТНИЦА И СУББОТА ДО 02:00
– Ну, что ж. Придется нам с тобой еще раз прогуляться. Ты ведь не против? – Она наклонилась и потрепала кудрявый чубчик между ушей собаки.
* * *
Они уже подходили к дому. Эйлин доставала ключи из кармана, а Чипс вновь отвлекся на новый запах и резко дернул в сторону. Поводок натянулся. От неожиданности она почти потеряла равновесие, но чья-то рука помогла ей устоять на ногах. Эйлин обернулась в сторону незнакомца – им оказался Джон Ниш. Он все еще держал ее под локоть и приветливо улыбался.
– О, давно не виделись, – удивилась она, – зачем пожаловал?
– Извини, я вчера один из кофров забыл.
– У тебя их так много?
– Хватает. Надо было, наверное, позвонить. Я вот – пришел, а дома никого нет.
– Как это никого, а я? – Эйлин открыла дверь, Чипс привычно кинулся на кухню к своей миске с водой. – Где ты его оставил?
– Где-то на веранде.
– Успеха тебе. Тут с утра уже тетеньки-уборщицы прошлись. Могли и смести.
– Что ж они, совсем слепые? Там аппаратуры на десять тысяч фунтов!
– Так это не они, а ты слепой. Как такое богатство можно было оставить и не заметить!
– Тот случай. Подальше положишь – и не найдешь. Я его где-то за диванчиком припрятал, а потом заболтался и ушел с…
– С кем – это уже не важно. – Эйлин оборвала его откровения. – У Нэнси много красивых подружек. Так что можешь не продолжать.
Она потеряла интерес к разговору. Неопределенно махнула рукой в сторону двери на веранду, а сама последовала за собакой на кухню.
– Нашелся! Все на месте!
Довольный Джон заглянул в кухню. Эйлин обернулась к нему, и ее четкий профиль на мгновение замер черной картинкой в технике «силуэт» на фоне сиреневого предзакатного неба.
– Ух ты! – воскликнул он, – Стой, где стоишь!
Он выхватил из кофра камеру и быстро навел объектив. Щелк-щелк-щелк.
– Посмотри? Какая ты красавица. – Он протянул камеру дисплеем к ней. – Эйлин, я буду дурак, если не сделаю с тобой фотосессию. Пожалуйста, приходи ко мне в мастерскую.
– Еще чего! – Она иронично ухмыльнулась. – Что? Подруга Нэнси оказалась нефотогеничной? Припаси свои дешевые комплименты для дурочек помоложе. Или придумай что-нибудь более оригинальное.
– Более оригинальное? Ну, что ж. Ты ведь расследуешь
