Читаем без скачивания Красные скалы английской Ривьеры - Хельга Мидлтон

У Эйлин немедленно, как у охотничьей собаки, внутри все напряглось. Был бы хвост – он бы замер в воздухе, вытянувшись струной.

Фотограф надел крышку на объектив камеры, убрал ее в кофр. Два замка-защелки кликнули одновременно.

– Миссис Дороти Колд знает мой адрес и телефон. Надумаешь – приходи.

Пока она искала слова для ответа, входная дверь за ним захлопнулась.

– Нет, как тебе это нравится? – Она развела руками, обращаясь к собаке.

Чипс смотрел на нее снизу вверх, как бы ожидая продолжения разговора. Даже голову набок повернул – мол, я тебя внимательно слушаю.

– Это называется интриганство и шантаж! – крикнула она в сторону двери. Посмотрела на Чипса и добавила: – Приду. Куда ж я денусь?

* * *

Молодая женщина, выгуливающая собачку вдоль газона набережной туда-обратно ни у кого не вызывает никаких подозрений. А ведь это самый удобный и простой способ вести наружное наблюдение. Долго его вести не пришлось. Без четверти восемь за фургоном «Хэппи бургер» остановился сияющий кабриолет «Феррари». Откинутая крыша демонстрировала бархатистую замшу сидений. Почему-то Эйлин представляла себе автомобиль наркобарона именно таким. «Стереотипы», – сказала она себе.

Парень в белой футболке и длинных, ниже колен, шортах уже поднял козырек навеса над своей торговой точкой и возился с цифровым замком на двери, когда что-то прохладное и влажное коснулось его голой лодыжки. Он в ужасе отдернул ногу и почти закричал, посмотрел вниз. Снизу на него смотрели две черные пуговицы собачьих глаз, а рядом угадывались стройные ноги, обтянутые хорошими дорогими джинсами. Харви поднял взгляд выше. На своем пути взгляд выхватил тонкую талию, аккуратно-округлую грудь, красивый вырез тонкой белой майки и, поднявшись над всем этим добром, так неожиданно возникшим рядом с ним, уперся в глаза орехового цвета. Глаза, как и собачьи, смотрели прямо и серьезно.

– Какая милая собачка, – только и сказал Харви. Немного подумал и добавил: – Бургеры любит?

– Нет. Он вегетарианец.

– Тогда вы? Проголодались? Как вы любите: хорошо прожаренный или с кровью?

– С кровью не люблю, – ответила она и улыбнулась.

Улыбка сделала ее лицо совсем другим. Не ответить на нее было невозможно. Его рот тоже растянулся, демонстрируя неожиданные для мужского лица ямочки на щеках.

– А разве собаки бываю вегетарианцами? – Ему очень хотелось продолжить разговор.

Она пожала плечами и снова улыбнулась.

– Если честно, я не знаю. Он питается сухим кормом, а уж что там в него кладут… Я даже боюсь читать аннотацию на обороте пакета, где перечисляются ингредиенты. Не уверена, что мясо там присутствует. Но ему нравится. Правда, Чипс, тебе ведь нравится?

– Вы сначала ему стейк или бургер дайте, а потом спрашивайте, что ему больше нравится. Сухие таблетки или живое мясо.

– Кстати, про таблетки. – Лицо Эйлин вдруг резко стало серьезным. – Почем парочка колес?

Харви резко отшатнулся.

– Девушка, какие к черту колеса? Не видите, в меню все написано: бургеры, хот-доги, куриная котлета.

– А еще трава, кокс и экстази. Да?

– Девушка, я сейчас полицию вызову.

– Не вызовешь! А если и вызовешь, что предъявишь?

– Что вам от меня нужно? – уже более спокойно спросил Харви.

«Ну да. Первый шок прошел, а дальше – он тертый калач, такого не испугаешь», – отметила про себя Эйлин.

– Мне нужна информация. Расскажите о Лиз Барлоу. – Смешной мужик. На вид такой крутой, а внутри эмоции сдержать не может. Все на лице. Он смотрел на нее, и в глазах читалось облегчение. – У вас с ней был роман?

– Да вы что, девушка, какой роман! Кстати, как вас зовут?

– Меня зовут Эйлин Колд. Мы с Лиз учились в одном классе. Пытаюсь ее разыскать. Я не верю, что ее убили.

– А я – Харви. Если честно, я не заморачивался и за расследованием не следил. Мне было жаль потерянного контакта. Только и всего.

– Только и всего? – Эйлин с удивлением повторила его слова. – То есть любовниками вы не были. И девушку вам не жалко.

– Если она погибла, то жалко, а если соскочила, то только рад за нее. У нее был талант к бизнесу, и если она где-то сейчас его серьезно раскручивает – снимаю шляпу.

– Значит, у вас с ней были чисто деловые отношения?

– Я же сказал – да. Она была хорошим надежным партнером. Помню, как она появилась на моем горизонте.

– И как же?

– Несколько дней вертелась около киоска. Я думал, что это я ей приглянулся. Даже предложил на моей красотке, – он кивнул в сторону машины, – покатать, а она так с пренебрежением на нее посмотрела и сказала – я эту фразу до сих пор забыть не могу: «Будешь со мной дело иметь сменишь этот понт на „роллс-ройс“». Она сама предложила создать «дочернее предприятие» у себя в школе. Я что, дурак?! Такой рынок сбыта открывался. Мне самому туда было не зайти, а там, между прочим, восемь сотен клиентов.

– То есть она у тебя брала и в школе толкала? Брала за наличные или в кредит?

– Сначала понемногу и в кредит. Под двадцать процентов комиссии, а потом, видно, раскрутилась и брала партиями. Платила сразу. Хотела пятьдесят процентов скидки. Но сторговались на тридцати пяти.

– И долго у вас такое взаимовыгодное партнерство длилось?

– С год, может, полтора. А потом она пропала.

– А перед тем, как она пропала, она большую партию взяла?

– Я уже не помню. Это ж сколько лет назад случилось.

– Пять, – подсказала Эйлин. – И все-таки, большую или так, для собственного пользования?

– Нет. Она сама не принимала. Ни таблетки, ни курево. Говорю же, умная девочка была. Но взяла много. Она за лето хорошие бабки в пабе сделала, вложилась серьезно. Через неделю же школа должна была начаться. Готовилась, – гоготнул он.

– Не смешно, – отрезала Эйлин.

Он взглянул на часы.

– Если вопросов больше нет, то мне начинать работу пора.

– И вы с ней не спали?

– Нет. У меня принцип – я деловые отношения с романтическими не смешиваю. Слушай, возьми собачке котлетку. Вот увидишь, ему понравится.

– Не сомневаюсь. Но ветеринары не рекомендуют смешивать типы корма.

* * *

Она перешла улицу, пересекла пляж, сняла сандалии и босиком пошла вдоль заводи, загребая пальцами ног мокрый песок. Чипс не любил воду и семенил рядом по сухой кромке берега. Держался подальше от набегающих тихих волн.

Придя домой, Эйлин снова долго смотрела на схему, приколотую к пробковой доске. Потом взяла красный фломастер и вычеркнула имя Харви Лукаса.

Во-первых, ему невыгодна была смерть Лиз.

Во-вторых, у него алиби: он работал в киоске всю ночь с субботы