Читаем без скачивания Мастер сахарного дела - Майте Уседа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Виктор хотел добавить что-то еще, но детский плач поторопил Мар отнести новорожденную к матери. В залу она вернулась со странным ощущением одиночества, преследовавшим ее всю жизнь, будто бы до сих пор ей не с кем было разделить свои самые сокровенные мысли. Разговаривать с Виктором оказалось так легко, что в его отсутствие она начинала по нему скучать. И не только по их беседам: скучала она и по его раскосым глазам, хранившим в себе ответы на те вопросы, которыми она задавалась всю жизнь. Его осанка, его походка… Все, чего она ждала от мужчины, казалось, воплотилось в Викторе Гримани. Человеке, которому предначертано жениться на другой.
Мар подошла к койке Фелисии. Беспокойство в груди возрастало. От действия хлороформа она еще спала. Наклонившись над ней, Мар легонько похлопала ее по щекам. Фелисия застонала, но глаза все же открыла. Мар потрогала ей лоб: холодный. Плач новорожденной усиливался. Ее крики заставили мать окончательно очнуться, и она тут же потянулась руками к животу.
– Не трогай, – велела ей Мар.
Лишь переведя на нее взгляд, Фелисия заметила у нее на руках закутанного в пеленки ребенка. С бешено бьющимся сердцем Мар показала ей девочку, опасаясь той же реакции, что и у матери.
– Это твоя дочь, – улыбнулась ей Мар. – Крепкая и здоровая.
При виде ее Фелисия резко зажмурилась и, замотав головой, заплакала.
– Она голодна, – настояла Мар, перекрикивая ее плач. – Фелисия, это твоя дочь, и она голодна.
Мар попыталась поднести девочку к ней поближе, но новоиспеченная мать чуть не сорвалась с койки на пол. Ее подхватил Виктор, который, заслышав ее плач, вошел внутрь.
– Ей нельзя шевелиться, – сказала ему Мар. – Шов на животе может разойтись, и тогда – все пропало.
Но успокоить Фелисию им так и не удалось, и Мар ничего больше не оставалось, кроме как отойти от нее вместе с ребенком. Оставив девочку в лотке, Мар снова подошла к ней.
– Хочу обалтно в бара! – закричала Фелисия.
– Лучше тебе остаться здесь. Твоя рана…
– Нет! Я хочу к маме! Так сказаа хозяйка!
Мар уговаривала ее и объясняла, что может случиться, если она не угомонится. Но все тщетно. Фрисии она боялась куда сильнее, а потому Виктор отправился за экипажем, чтобы отвезти ее обратно в бараки.
– Возьмешь дочь с собой? – с разрывающимся на куски сердцем спросила Мар.
С поджатыми губами и озлобленным взглядом, не оставлявшим места сомнениям, Фелисия неистово замотала головой. Услышав звуки приближавшегося экипажа, она поднялась с кушетки, даже не дав Мар себе помочь. Встав на ноги, она закричала от пронзившей ее боли, когда расправились недавно прооперированные внутренности.
– Ради Бога, – взмолилась Мар, – дай я тебе помогу.
На этот раз Фелисия не воспротивилась, и Мар подхватила ее под руку, приняв на себя бо́льшую часть веса. Вскоре в залу вбежал Виктор и поспешил поднять ее на руки. Фелисия застонала от боли. Последовав за ними до самых ступеней, Мар осталась на крыльце, беспокойно заламывая руки. Гулявший снаружи ночной ветер колыхал юбку. А внутри не стихал детский плач.
– Я пришлю кормилицу, – сказал ей напоследок Виктор и уехал.
Глава 36
Она плакала не переставая.
Мар носила ее на руках, стараясь успокоить, – тщетно. С облегчением она выдохнула, лишь когда наконец пришла кормилица – молодая женщина с налитой грудью, – забрала у нее девочку и, примостившись в углу, принялась ее кормить. От запаха молока новорожденная беспокойно зашевелилась и жадно раскрыла рот, готовая к приему пищи.
– Мать от нее отказалась, – сообщила Мар кормилице, не сводя глаз с девочки, живо сосавшей грудь.
Кормилица робко на нее взглянула, не произнося ни слова.
Трудности Мар, казалось, только начинались. Едва рассвело, как в медицинскую часть явилась Фрисия. И не одна. Кроме Орихенеса вместе с ней пришел и Диего. При виде его всю усталость как рукой сняло, и охватившая Мар ярость придала ей сил.
– Скотина! – крикнула Мар и бросилась на него с поднятой рукой, намереваясь ударить.
Но между ними возник Орихенес, и Мар, дабы не врезаться в этого африканского великана, остановилась.
– Ей же всего тринадцать, – пробормотала она, не обращая внимания на Орихенеса, упершегося руками в бока.
Но Диего ее не видел. Не слышал. Все его внимание было приковано к этому крошечному существу с кожей цвета запеченного хлеба и с волосами, как у него. Шляпа выпала у Диего из рук; он побрел вперед и остановился возле кормилицы. Опустившись на колени, он затаил дыхание. Кормилица, застеснявшись сидевшего у самых ее ног надсмотрщика, отвернулась. Девочка с аппетитом сосала молоко.
– Сын… – произнес Диего искаженным от волнения голосом, прозвучавшим пронзительно-слащаво, и повернулся к присутствующим, словно бы желая засвидетельствовать эту новость. – У меня родился сын…
Мар приблизилась к нему и с блестевшими от ярости глазами бросила ему сверху вниз:
– У тебя родился не сын. – Диего в растерянности поднял голову и уставился на нее во все глаза. Тогда Мар нанесла ему последний удар. – У тебя родилась дочь.
Как она и предполагала, на лице Диего, совершенно не рассматривавшего подобную вероятность, отразилось смятение.
– Дочь?
Чтобы разрешить свои сомнения, Диего принялся грубо ее распеленывать. От движений его рук девочка выпустила сосок и начала кряхтеть и постанывать. Кормилице пришлось изловчиться так, чтобы младенец не свалился на пол, пока Диего его раздевал.
Перед лицом правды Диего в горе поднялся.
– Мать от нее отказалась, – бросила ему Мар. – Поэтому воспитывать ее придется тебе.
С нескрываемым интересом наблюдавшая за происходившим Фрисия подошла взглянуть на новорожденную.
– Вот так дела! – со злобным смешком произнесла она. – Кровь у нее, Диего, точно твоя. Разве что отец ее – тот галисиец из лавки: он еще рыжее тебя. В чем я, по правде сказать, сомневаюсь: как мне доподлинно известно, к делам с негритянками он брезглив. К ним он не подступится ни в жизнь. Что? Ты же хотел быть отцом. Так получай: то ли Господь, то ли сам дьявол тебя услышал.
Загорелое лицо Диего побледнело.
Всеобщее внимание привлекли послышавшиеся с улицы голоса. Через минуту, преследуемая отцом Мигелем, в медицинскую часть ворвалась Баси. Отец Мигель, по-видимому, старался переубедить ее заходить внутрь. День едва начинался, но весть о случившемся облетела уже весь батей.
Баси сразу посмотрела на супруга, который при виде ее тут же поднялся. Затем перевела убитый взгляд на Мар. И поняла: ходившие с рассвета по асьенде слухи – правда. Диего Камблор сумел
