Читаем без скачивания Песчаная роза - Анна Берсенева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сейчас принесу чай, – сказала она.
И пошла к двери. Даже в том ошеломлении, в которое привели Ксению слова Вероники, она глаз не могла отвести от ее походки. Эта женщина завораживала каждым своим движением и самим своим существованием. Одиннадцать недель… Да, с той сентябрьской ночи столько и прошло. Хотя к чему считать? Будто может быть другой срок!
Вероника вернулась, неся стакан в подстаканнике. От стакана исходил травяной запах.
– Я чабор заварила, – сказала она. – Вы после него поспите, и силы вернутся.
Придвинула к кровати табуретку, поставила на нее стакан, подложила руку под плечи Ксении, приподняла ее повыше, другой рукой подбивая подушку, и сказала:
– Вот так хорошо вам будет.
Забрала стакан с табуретки, села сама и, держа его у губ Ксении, стала поить ее травяным чаем. Все это она проделала одним умелым движением.
От горячего сладкого питья пот выступил у Ксении на лбу. Она попробовала пошевелить рукой, ногой, и это ей удалось.
– Сергей Васильевич встревожился, когда вы пропали, – сказала Вероника. – Поехал искать вас на вокзал. Но, думаю, догадается ждать в отеле. Или вы не в отеле остановились?
– В отеле, – машинально ответила Ксения. – В «Бельвю».
– Я дам ему знать.
– Не надо.
– Почему? – удивилась Вероника.
– Потому что он любит вас, – сказала Ксения. – Только не говорите, что вы этого не знаете.
– Я знаю, – чуть помедлив, произнесла она.
– И вы его любите.
– Да. – Она ответила с той же свободной ясностью, которая была в ее взгляде и в каждом движении. – И я его люблю.
– Тогда зачем же спрашиваете, почему я от него ушла?
Вероника опустила голову. Плечи опустиись тоже. Ксения и предположить не могла, что ее облик может сделаться таким горестным, и так мгновенно.
– Вам нет нужды от него уходить. – Когда она подняла глаза, в них стояла такая боль, что и Ксения ее ощутила. – Конечно, я не должна, не могу советовать. Но могу сказать: я с ним не буду. Ни при каких обстоятельствах.
Ее слова прозвучали так ошеломляюще, что Ксения рывком села на кровати. Вероника при этом мгновенно, не пролив ни капли, убрала стакан от ее губ.
– Но почему?! – воскликнула Ксения.
Вероника уже овладела собою. Глаза снова сделались ясными.
– Долго объяснять, – ответила она. – Извините, но с вами это никак не связано. Я оставлю вам чай.
Она встала, поставила стакан на табуретку. Пошла к выходу из палаты. У двери обернулась и сказала:
– Он тоже это знает. Все, что я вам сейчас сказала. Спите, набирайтесь сил. Полагаю, утром он за вами придет.
Глава 15
Даже вечером Москва звенела трамвайными перезвонами, галдела голосами торговцев, гудела автомобильными клаксонами. Но все эти звуки не складывались в нечто гармоничное, как звуки Парижа. Или, может, Ксения не чувствовала больше гармонии своего родного города. Да она и родным его больше не чувствовала. Но отметила это лишь мельком и без сожаления.
Вышли на привокзальную площадь. Шофер в военной форме, встречавший Сергея Васильевича и Ксению у вагона, открыл перед ними дверцу массивного черного автомобиля.
– Прошу, товарищи! – бодро сказал он. – Домчим до дому с ветерком!
В салоне было тепло, пахло кожей и никакого ветерка не ощущалось. Когда выехали на Тверскую, Ксении показалось на миг, что сейчас свернут на Малую Дмитровку, где она жила с родителями. Но свернули на Бульварное кольцо и поехали к Чистым прудам, а оттуда к Покровке. Она легко вспомнила московские маршруты. Наверное, Сергей Васильевич был прав, когда говорил о ее наблюдательности.
На него она смотрела лишь искоса и изредка, потому что ей стыдно было за свой дурацкий побег. И сбежать ведь толком не сумела! Вот и сидит рядом с ним теперь, зная, что лишь в тягость ему.
Правда, по его лицу нельзя этого понять. И ничего нельзя по нему понять – оно словно изо льда высечено. За всю дорогу от Минска до Москвы он произнес едва ли с десяток слов, да и те по необходимости – когда расплачивался с проводником за чай, к примеру.
Зато водитель не замолкал ни на минуту.
– Что ж вещичек так мало у вас? Ну, и то верно: зачем из-за границы тащить? У нас своё не хуже. Всё есть, чего душа желает. Москва-то как похорошела, а! Давно не были, товарищ Артынов?
И замолчал. От его молчания Ксении стало не по себе, хотя не от нее ведь он ожидал ответа.
– Давно, – ответил Сергей Васильевич.
– Или не очень? – тут же переспросил водитель. – Два года, а? Квартира ваша в полном порядке. Я заходил, проверил. Обставляйтесь да живите.
Въехали в Лялин переулок, свернули в соседний. Когда Ксения была маленькой, няня водила ее сюда потихоньку от родителей: где-то поблизости жил нянин ухажер. Но серого многоэтажного дома, возле которого остановился автомобиль, здесь тогда не было.
Дом был обнесен чугунной решеткой. Из сторожки вышел дворник, открыл ворота, и автомобиль въехал в них.
– Здорово, Степан! – сказал водитель, выходя из автомобиля и открывая дверцу для Сергея Васильевича и Ксении. – Вот, товарищ Артынов вернулся. По месту жительства, так сказать. С супругой. Костромина Ксения Андреевна. Запомнил?
Почему он говорит все это дворнику, когда сам вернувшийся по месту жительства Артынов молчит, было Ксении непонятно. Но ей и ничего не было понятно в этом ставшем чужим городе.
– С благополучным прибытием! – сказал дворник.
И, не дожидаясь просьб, стал доставать из багажника вещи, точно так же, как водитель, удивляясь, что их мало, один чемодан всего, ишь, какой, чисто ковер.
В просторном, с широкой лестницей подъезде между вторым и третьим этажами стояла в нише скамеечка.
– Удобство, значит, – зачем-то указал на нее дворник. – Ежели подниматься, значит, устанете, так посидеть чтоб. На совесть дом построен, да.
Его слова показались Ксении такими же бессмысленными, как эта скамеечка в нише.
– Ключ давайте, – сказал Сергей Васильевич на площадке четвертого этажа. И, когда водитель протянул ему ключ, распорядился: – Можете быть свободны. Приедете за мной завтра к восьми.
Водитель козырнул, дворник поставил кофр у двери. Дождавшись, когда они уйдут, Сергей Васильевич вставил ключ в замок.
Квартира была огромна, пуста и темна.
– Вот и все, – сказал он.
И пошел по коридору, включая свет и открывая двери комнат. Ксения осталась в прихожей. Ей сделалось совсем тоскливо.
– Ты голодна? – донесся его голос.
По полу пробежал ветер – наверное, он открыл окно.
Ксения
